- Ты в порядке? – строго спросила скарденка, смывая кровь с его лица водой и тряпкой. Бурдюк показался ему знакомым. Это был его бурдюк, снятый с его же мерина.
Сплевывая смешавшуюся с кровью и грязью воду, рыцарь посмотрел на нее с отвращением и вызовом. Он не собирался скулить и умолять о пощаде, как тот разбойник.
- Ты всегда спрашиваешь об этом перед пытками?
- С чего ты взял, что я хочу тебя пытать? – равнодушно спросила Мэлистра. - Не подумал, зачем я омыла твое лицо? Хорошенько же они тебя приложили. Золото есть?
- Поищи, - печально прохрипел Эмри. – Разве я могу сопротивляться, садистка?
Мэлистра спокойно выслушала болтовню и вытерла сухим лоскутом остатки воды с бледного лица рыцаря. Понимала его недоверие и сдержала гнев: он спас ей жизнь и заслуживал толику терпимости.
- Мне плевать на твои деньги, у меня своих хватает. - Палачка проверила на месте ли мешочек, что она вернула из рук мертвого главаря. – Мне лишь интересно: сумеешь сам оплатить лечение у целителя или нужно с тобой поделиться.
- Играешься со мной, чудовище? - сдавленно произнес Эмри.
Мэлстра уловила презрение в голосе, и ее обуяла ярость. Гнев разлился по венам, зазвенел в затылке. Она собрала всю свою волю, чтобы не вспылить - она обещала терпение.
- Чудовище? Я - чудовище?! - твердо, пока еще сдерживая гнев, спросила она.
Рыцарь промолчал. За него ответили глаза, говорящие: «Ты мерзкая садистка, я презираю тебя за твои поступки».
Он имел право так думать и, сама не понимая почему, но ей захотелось объяснить ему, захотелось, чтобы он понял.
- Я лишь воздала по заслугам твари, что пыталась меня изнасиловать. Как успела сделать с десятком женщин!
Мэл хотела объяснить по-хорошему, но этот выродок сам напросился. Она отбросила меч, чтобы не прикончить его ненароком. Едва сдерживая ярость, рывком развернула его голову к себе - не могла разговаривать, не глядя в глаза.
- Тебе доводилось слышать сдавленное рыдание изнасилованной девочки? Видеть ее затравленный взгляд, беспомощность, отчаяние? Знаешь, что потом с ними происходит, что шепчут за их спинами? Знаешь, как они живут, если не покончат с собой?
Рыцарь стыдливо отвернулся, но Мэл не позволила, крепко ухватив за подбородок. Она хотела, чтобы этот напыщенный идиот видел ярость в е глазах, понимал, почему она так поступила.
- Тогда заткни пасть, рассказывая о чудовищах! Я видела все это, когда пытала ублюдков вроде него! Мой отец учил воздавать по заслугам. Этот, - она кивнула в сторону обработанного ею главаря, - свое получил. Он насиловал одиннадцатилетнюю девочку! Разве он не заслужил страдания?! Разве он не заслужил своей участи?!
- А мои люди заслужили смерти? – обвиняющим тоном произнес рыцарь.
Вопрос заставил ее остыть, отвлечься от наболевшего.
- Они хотели убить меня, - пожала плечами Мэл. - Я боролась за свою жизнь. Они виноваты сами, я их не трогала.
- А племянник Тимира?
- Назвал меня шлюхой, приставил к горлу меч. Получил по заслугам.
- И за это ты всунула ему кинжал в глотку. – Эмри закашлялся, попытавшись рассмеяться. Помедлив, восстановил дыхание и сухо добавил: - Воистину, справедливая расплата за такой поступок.
- Справедливая, – спокойно ответила Мэл, поднимаясь. - И вообще, я бы на твоем месте следила за своим языком, если не хочешь разделить судьбу лежащего там подонка. – Мэл кивнула в сторону главаря. – Предупреждаю, у меня очень плохое настроение.
- Если хочу жить? - брови рыцари запрыгнули на макушку. Он спросил недоверчиво. – Так ты и вправду не собираешься меня прикончить?
- Пока нет, - подходя к покосившемуся клену, бросила она через плечо. - Но я нахожусь на грани. Только попроси и ты свое получишь.
- И чем вызвана такая щедрость? - Эмри замолк, осторожно наблюдая, как она присела рядом с деревом. Похоже, он больше не желал ее злить.
- Ты так и не понял? - удивилась Мэлистра. – Ты спас мне жизнь: они пытались изнасиловать меня и убить. Я тебе благодарна. Честь бывает не только у рыцарей.
Эмри посмотрел на нее недоверчиво: