Слова попали в цель, ударив, словно пощечина. Улирру отвернулась, не сумев вынести насмешливый взгляд. Она чувствовала себя мерзко, понимая, на что собралась пойти. Но что ей остается? Если Аргалис не лжет, скарденка обманула Вереша. Разве она может спокойно смотреть, как эта уродливая человечка уводит ее мужа? Почти мужа. И нужно предупредить остальных о возможностях мага. Она успокоила себя, что потом расскажет Верешу обо всем, после свадьба. Может быть. Если решиться
— Уходи, — выдавила Улирру, по-прежнему не глядя магу в глаза. — Я хочу поскорее с этим покончить и никогда больше тебя не видеть.
Он вальяжно, нарочито медленно поправил алый кафтанчик, стряхнул с него пыль. Посмотрел на спавшую в кровати скарденку. И, наконец, кивнул.
— Да, нам с Мэлистрой пора убираться отсюда. — Напоследок, он заглянул ей в глаза и тихо добавил, словно боялся чего-то. — Нам обоим нужно, чтобы ты солгала этому Стражу. Можешь меня ненавидеть сколько угодно, но подумай о своих чувствах. Твоя мама почти свихнулась, потеряв любимого человека. Но у нее не было выбора, а у тебя есть. Все в твоих руках, сестренка.
Аргалис подошел к кровати, поднял ненавистную ей скарденку на руки, словно перышко, и шагнул в мерцание, напоследок обернувшись, словно проверял - решится она или нет. Улирру увидела, как он появился на другой стороне картинки. Судя по стеллажам с книгами и огромным письменным столом, заставленным пергаментом и книгами, – это была библиотека.
Через пару мгновений портал погас, оставив гостиничную комнату в полумраке. Улирру, убедившись, что рядом с ней никого нет, посмотрела на медальон с изумрудом Амиррэ, висевшим у нее на шее. Тело тряслось от предвкушения и страха. Впервые за много столетий она воскресит человека. И нарушит запрет Богини.
— Я делаю это ради нас всех, — пробормотала она оправдываясь. — Если я не смогу предъявить доказательства, кто мне поверит? — Она скрестила руки, положив ладони на плечи, и произнесла молитву. Улирру просила Амиррэ понять свою жрицу и простить этот проступок.
Стоило ей завершать молитву и попросить знак, как в дверь постучались. Громко и настойчиво.
Улирру еще раз пробормотала слова раскаяния перед Богиней и рванулась ко входу. Она знала, кто стучал.
Постаравшись изобразить на лице испуг и отчаяние, она отворила дверь. На пороге стоял Вереш. В руках он держал небольшой сверток из шкур, по размеру напоминавший большую шкатулку. Он казался довольным и счастливым, но, едва увидев выражение ее лица, побледнел и нахмурился.
— Что случилось, любимая? — Улирру едва не застонала от удовольствия, когда он обнял ее, как тогда, в доме матери. Нежно и трепетно. И ей стало вдвойне мерзко оттого, что придется его обмануть. — Она тебя обидела? Что она тебе сделала? Прости, я не должен был тебя оставлять.
Улирру кивнула, помня, как злобно выглядело лицо скарденки. Это прибавило ей решимости – альбиноска и вправду собиралась над ней надругаться.
— Она хотела обмануть тебя, Вереш, — тихо пробормотала Улирру, отступая в сторону. — Она собиралась подстроить мою измену, но у нее ничего не вышло.
Улирру рассказала историю, в которой Мэлистра убила Стража и, запугав ее, рассказала о своем плане. В ее истории скарденка с Аргалисом давно любили друг друга, но ждали прихода Гревиса, чтобы забрать артефакт. Потому она отказалась от его предложения и, когда Аргалиса схватили, вела себя так ласково – она старалась ради него.
— Это не может быть правдой, - побледнел Вереш, глядя на Улирру с мольбой. — Она просто хотела тебя обозлить. Да, именно так. Она не могла поступить так подло.
Улирру, видя, какую боль причиняют ее слова любимому, не хотела рассказывать про ребенка. Но он сам напросился. Даже сейчас он ее оправдывает!
— Не могла? — злобно прошептала она. — Могла, любимый, могла. Она беременна от него. И знаешь, почему я в этом уверенна? Потому что ребенку всего две недели. А вы расстались три недели назад. Она намеренно заставила меня прикоснуться к ней и убедиться в ее лживости. Ей было приятно видеть мое омерзение. И это еще не все. Это не самое страшное.