- Потому что твоя железяка уже разваливается на глазах, - пристально глядя в задумчивые серые глаза, ответила Мэл. - И ты сам просил меня помочь в жизненно важном выборе. Начнем с доспеха…
Он смущенно посмотрел на свой нагрудник, провел пальцами по одной из множества царапин, постучал по сильной вмятине и поднял голову:
- Этот нагрудник, конечно, побывал во многих сражениях и выглядит не так внушительно и надежно... но я Страж. – Он скрестил руки и покачал головой. – Я не намерен облачаться в другие доспехи. Тем более - кровавую кирасу скарденских наемников и мясников.
Мэл едва не задохнулась от ненависти. Правая рука инстинктивно метнулась к кинжалу под плащом. Она до боли сжала изогнутую рукоять, успокаиваясь и пытаясь сдержать эмоции.
- Я одиннадцать лет была тем самым мясником и наемником! – прошипела она, уничижающе глядя на Вереша. – И за последние полтора года не заметила в твоих глазах отвращения. Может, сейчас это стало для тебя откровением? Или ты внезапно об этом позабыл?
Он уже успел понять, что он наговорил лишнего. Надменность мигом исчезла с лица, заметно побледневшего и растерянного. Серые глаза виновато забегали, голос задрожал:
- Мэл, я имел в виду совсем не это… - Он попытался коснуться ее плеча, но она тут же его одернула, продолжая сверлить Стража взглядом.
- А что ты имел в виду? – процедила она сквозь зубы. Ей даже стало интересно, что он сможет ответить на свое оскорбление.
Не люби она так сильно – из его поганой глотки давно бы торчал кинжал. Преторианцы всегда наказывали любого, кто посмеет оскорбить их имя. Даже бывшие преторианцы.
- Да, ты – скарденка, - неуверенно начал он. – Но для меня это неважно…
- Неважно, мать твою?! – задохнулась от злобы Мэл, пытаясь удержать взметнувшиеся брови.
«Не важно?! - мрачно подумала Мэлистра. - Да что этот вельмарский выродок о себе возомнил?!». Только ненависть к прилюдным ссорам заставила ее успокоиться и говорить ровно.
- Может мне упасть на колени перед благородным Стражем, великодушно подобравшим такую дрянь, как я?! Ну же, скажи, не стесняйся. Почему ты смотришь в пол? О! Ты хочешь, чтобы я расцеловала из благодарности твои сапоги? Почему нет? Я же скарденка, мы на все готовы за деньги, не так ли?! – Она язвительно ухмыльнулась. - Сколько заплатит господин из Вельмара за мои услуги?
Мэл, наконец, заметила, как мерзко скалился торгаш. Ее передернуло. В ярости, она успела позабыть, что они с Верешем не одни.
- А ты чего лыбишься?! – окинула его злобным взглядом Мэлистра. – Хочешь что-то сказать?!
Стражники, изменившись в лицах, ухватились за рукояти мечей. Они не вынимали оружия, но суровые глаза начали за ней внимательно следить.
Она вела себя глупо и прекрасно это понимала. Следовало сменить тактику. Планировалось, что все пройдет намного проще, но Мэл готовилась к чему-то подобному заранее и уже знала, как поступить.
Презрительно улыбнувшись солдатне, она обратилась к Верешу, стараясь говорить равнодушно. Но голос подрагивал от переполнявших сердце эмоций:
- Я жду тебя на улице. Там и поговорим о твоем поведении. – Вновь посмотрев на торгаша, она твердо, не оставляя сомнений в своем намерении, добавила: - А ты пока подыщи для него преторианскую кирасу, мы очень скоро вернемся. И постарайся найти лучшую. Ту, что куют для первого отряда.
Тот кивнул, даже не пытаясь возражать, и обернулся лицом к одной из дальних комнат. Мэл проследила за его взглядом. Крепкая окованная железом дверь наверняка скрывала за собой лучшие доспехи, догадалась она. Заметив, что торгаш вынул ключ из крепящегося на поясе мешочка и направился к двери, она обернулась к Стражу.
Суровое и непреклонное лицо любимого напомнило ей о собственном упрямстве. «Ничего, - усмехнулась про себя Мэл, не изменившись при этом в лице. - Ты подчинишься, Вереш, как и всегда. Ты скоро поймешь, что это нужно не только мне».
Накинув капюшон, она обернулась к нему спиной и направилась к выходу. У самой двери, держась рукой за резную ручку, она обернулась. Вереш по-прежнему оставался на месте. И отрицательно качал головой, отвечая на вопрос торгаша, который зачем-то остановился. Очевидно, Страж пресекал попытку подыскать для него доспех.
- На улицу, Вереш! – злобно бросила она через плечо и, заметив, что он, наконец, зашевелился, вышла наружу. Внезапное упрямство любимого становилось невыносимым и начинало серьезно беспокоить.
Стоя на улице, Мэл злобно косилась на дверь лавки, поглаживая за ухом свою кобылицу. Вереш не торопился. Она хорошо знала причину: он давал ей остыть, прекрасно изучив характер. Но Мэл и к этому подготовилась, продолжая себя накручивать. Она уже обратила его недавнее оскорбление в свою пользу, осталось лишь немного надавить на его чувства и Верешу придется принять ее правоту.