Глава 11
ТОЛПА СОШЛА С УМА.
Рот Трин распахнулся. Она стояла на сцене «Slipper» перед более чем сотней зрителей, в том числе и своим парнем. Кессиди что-то говорила, но Трин казалось, будто она находится в вакууме. Она не слышала ни единого, сказанного ею слова. Всё, что она могла сейчас делать – стоять и думать «что, чёрт возьми, происходит».
Кессиди и некоторые ребята трупы «Slipper» знали Трин, и занимались с ней в классе, и учили упражнениям на пилоне. Она знала достаточно много о пол дэнсе, но ни за что на свете, она не могла себе представить, что ей когда-нибудь придётся выступать самой. Это было умение, которое она категорически… никогда бы не стала показывать Престону, не говоря уже о зале незнакомцев.
Затем Кессиди сделала шаг назад, поднимая руки вверх.
Трин смерила её злобным взглядом, и сказала одними губами: «Я убью тебя».
Кессиди захихикала. А Трин уже ничего не могла поделать. Ей оставалось или выступить, или, поджав хвост убежать со сцены. Это даже выбором нельзя назвать.
С тяжелым вздохом она расправила плечи, и приняла решение. Она наклонилась к своим ботиночкам, расстегнула их, и принялась снимать обувь. Босыми ногами она ступила на мягкий пол, покрытый ковролином, и тут же послышалась музыка. Она бы рассмеялась, если бы не была так взволнована. Она танцевала прежде под эту песню, когда они просто дурачились. Должно быть, Кессиди спланировала это ещё тогда, когда Трин сказала, что появится в клубе сегодня вечером. «Эта девушка позже ответит за это».
Зал взорвался овациями, когда обувь Трин была отброшена в сторону, и она медленно сняла свою рубашку. Она, скорее всего и так просвечивалась полностью в лучах софитов, но Трин было необходимо как можно больше оголённого тела для более крепкого сцепления с шестом. Слава Богу, она сегодня надела один из своих лучших бюстгальтеров.
Она чувствовала взгляд Престона на себе, и на долю секунды позволила найти его в толпе. Он был заинтригован, подавшись вперёд на своём месте – хотя нет, не только заинтригован. Он был поражен, и полон желания.
Под силой воздействия его взгляда, Трин позволила себе раскрепоститься, и самодовольная улыбка коснулась её губ. Она сможет сделать это. Она не была настолько хороша, как Кессиди, но это не имело значения. Толпа желала увидеть шоу, и это она могла им устроить.
Трин медленно коснулась и скользнула пальцами вдоль пилона. Он был таким холодным. Она думала, что руки могут быть влажными, что ухудшило бы хватку, но оказалось, что она не так и переживала, и ладошки были сухими. Мягкими шагами Трин пошла вокруг пилона, разогревая тело, тем самым привлекая к себе взгляды зрителей.
Она набирала темп, практически переходя на бег. Затем скользнув левой рукой вниз по пилону, она крепко сжала его, зеркально повторяя движение правой руки, и оттолкнувшись, взмыла в воздух с согнутыми коленями. Она будто прогуливалась по воздуху, от чего толпа бурно её поприветствовала.
Улыбка Трин расцвела.
Вращаясь в воздухе, она перенесла нижнюю руку к верхней, и, перемещая центр тяжести тела вверх перевернулась вниз головой, плотно прислонившись спиной к шесту, и отпустив руки, выполнила идеальный элемент «Джемини». С одной ногой вытянутой вперёд, а другой обёрнутой вокруг пилона для поддержки, её тело было натянуто, как струна, а зал был перевёрнут вверх ногами.
Она чувствовала, как флюиды танца несутся по её системе. Она знала движения, и прекрасно понимала, как соединить их в нечто удивительное. Выступления жили внутри неё.
Вскоре, она парила в танце. Благодаря тренировкам с Кессиди, Трин ощущала себя готовой к такому вечеру, хотя прежде никогда и не выступала перед публикой.
В середине песни, её мышцы стали давать о себе знать. Она не разогрелась, да и явно давно не упражнялась на пилоне. К счастью помощь с программой «Интенсив» помогала поддерживать её балетное тело в форме, так что, она могла выдержать такую нагрузку.
Трин не могла закончить так же драматично, как Кессиди, но она обхватила пилон обеими руками, а затем выпрямила локти, и развила ноги в воздушном шпагате. Таким образом, её тело совсем не касалось пилона, единственное, что удерживало её перпендикулярно, были руки и изогнутая стопа. Она не стала надолго так задерживаться, и вернулась в исходное положение прежде, чем загреметь лицом об пол. Трин мягко опустилась на пол, и поклонилась в ответ на аплодисменты, чего прежде никогда не делала. Люди никогда так громко не приветствовали балет, даже на концертах студии танца.