Глава 6. Москва, 23 ноября1797 года (четверг)
Вернувшись после обеда, домой Штейнберг обнаружил записку, которая была засунута в ручку входной двери. Вильгельм Брандт просил его зайти, когда появится свободное время, а так как никакой срочной работы не было, Генрих решил не откладывать визит и отправился прямиком на Мясницкую улицу.
— Дядя Вилли, я обошел все крупные ювелирные мастерские Москвы и не нашел никаких следов уральских изумрудов. — Заявил он с порога.
— Ты серьезно рассчитывал что-то найти?
— Если причина убийства изумруды, то куда они делись? Вору от этих камней никакого проку, их рано или поздно придется продать, а покупателем может быть только ювелир. Партия весом один фунт довольно крупная — около двухсот камней, они не могли просто испариться.
— Генрих, если уральские изумруды продавать в России, то завтра об этом будет известно каждой собаке. Ни один здравомыслящий человек, этого делать не станет, именно поэтому я тебе сказал прошлый раз, что покойный купец совершил глупость, решив продать эти изумруды в Москве.
— Но ведь изумруды в любом случае нужно продать?
— С этим никто и не спорит, только продавать нужно не в России, а в Европе, куда стекаются ювелирные камни со всего света. Вывезти крупную партию изумрудов не составит никакого труда, ты сам видел, что в кармане у купца было целое состояние. Не трать время, ни в Москве, ни в Петербурге, ни вообще в России этих изумрудов нет. Еще раз повторю, что убийство купца это уральские разборки.
— В этом вы оказались правы, дядя Вилли, уральский след в деле убийства Демьяна Протасова подтвердился.
— Ты узнал что-то новое?
— Да, мне посчастливилось встретить купца из Невьянска. Оказалось, что у них в городке произошла целая серия убийств, а смерть Демьяна Протасова в Москве лишь завершила эту трагедию.
И Штейнберг пересказал Брандту свой разговор с купцом Толстиковым.
— Вижу, ты не внял моему совету, Генрих, впрочем, я и сам хорош, позвал тебя по тому же поводу. На прошлой неделе меня пригласил на обед мой старый друг Штольц. Мы никогда не были особенно дружны, и последний раз виделись лет пять назад, поэтому его предложение меня, мягко говоря, удивило. Я давно не у дел и ему это прекрасно известно, поэтому никакой реальной пользы от меня сейчас нет, но как оказалось, я заблуждался на этот счет. Ты знаешь, что он сейчас является одним из главных пайщиков «Алмазного цеха»?
— Про цех я слышал.
— Так вот, год назад у него уволились два опытных огранщика, и эта потеря не ощущалась до последнего времени, пока цех не получил заказ на огранку партии крупных алмазов. Вот тут и выяснилось, что у тех, кто остался недостаточно опыта и квалификации для выполнения этой работы. С мелкими алмазами проще, там не так заметны ошибки, а вот с крупными доверяют работать только самым опытным огранщикам, поскольку цена этой самой ошибки слишком высока.
— В таком случае, зачем ему понадобился ты?
— Ему нужен был не я, а ты, Генрих. Он откуда-то узнал, что ты хороший огранщик и хотел пригласить тебя на работу. Поскольку лично с тобой он не знаком, то решил действовать окольными путями — через меня. Он предлагает тебе контракт на очень выгодных финансовых условиях.
— Я даже не буду это обсуждать.
— Примерно так я ему и сказал, правда, в более мягкой форме.
— Он что не смог за целый год найти замену?
— Это не так просто, Генрих и ты это знаешь не хуже меня.
— Полагаю, что увольнение этих русских огранщиков было связано с деньгами.
— Этот вопрос мы не обсуждали, но думаю, что ты недалек от истины.
— Тогда можно попытаться их вернуть. Поговорить, предложить больше денег.
— Он бы с удовольствием сейчас это сделал, вот только разговаривать не с кем.
— Как так, не с кем?
— Их нет в Москве, они просто исчезли.
— Хорошо, но семья, родственники, знакомые. Наверняка кто-то знает, где они.
— Семьи исчезли вместе с ними, родные и знакомые ничего не знают, а может быть, просто не хотят говорить.
— Но ведь есть в других мастерских опытные специалисты, даже я могу назвать несколько имен.
— В лучшем случае, ты назовешь еще трех человек, но дело в том, что они тоже уволились и исчезли год назад.
— Вы хотите сказать, что пять лучших огранщиков Москвы одновременно уволились неизвестно куда?