Это случилось после того, как мы остановились, чтобы отдохнуть и принять ванную - я поняла, что они забыли заблокировать дверь. Я ничего не делала. Просто спокойно сидела на заднем сидении. Выжидая. В середине деревни, недалеко от переполненного кабака, где похоже что-то праздновали и было много людей, я открыла дверь и прямо на ходу выскочила из машины.
Резкая боль при столкновении с асфальтом была невероятной. Машина неслась дальше, в то время как я лежала на дороге, еле переводя дух. Но недолго. Она с визгом затормозила на расстоянии нескольких метров от меня. Я хотела бежать, но не могла двинуться. Машина начала сдавать назад так быстро, что это было похоже на расплывающееся пятно в моих глазах.
Благодаря всплеску энергии и ужасной скручивающей боли, которая заставила меня закричать, я напрягла свои руки и ноги и, поднявшись, побежала. Я побежала так быстро, насколько мое израненное тело позволяло. Я бежала в сторону праздника. Мужчины были везде. Их было много, а моих похитителей только двое. Они бы могли помочь мне, они, конечно же, помогут. Я крикнула им, и их лица повернулись в мою сторону, они смотрели на меня - бегущую, подпрыгивающую, хромающую. Беззащитную.
Затем хладнокровно, все как один, они отвернулись от неприятного зрелища: женщины, за которой гонится черная “Волга”, - и опустили взгляд в свои напитки. Они не хотели вмешиваться. Это было не их дело.
Сила Борьки, налетевшего на меня, сбила меня с ног, и мы рухнули на траву у обочины дороги. На некоторое время я лишилась воздуха, чтобы говорить. Затем он грубо потянул меня за волосы и так сильно ударил по щеке, что моя голова откинулась назад.
Со стороны дороги Тимур закричал:
- Не оставляй шрамов на ней, ты, чертово животное.
Я почувствовала вкус крови из разбитой губы, но посмотрела на Борьку с вызовом.
Что-то вспыхнуло в его глазах. Неистовая похоть. Я никогда не видела, чтобы кто-то прежде так смотрел , и это привело меня в состояние шока. Желание сменилась опасным гневом.
- Тупая, гребаная сука, - закричал он и потащил меня к машине.
Другой мужчина всмотрелся в мое лицо и гневно обернулся к Борьке.
- Ты - идиот! – закричал он. – Ты рассек ей губу.
Борька немедленно принял оборону:
- Ничего. Заживет.
- Если ты еще раз прикоснешься к ней, я переломаю твои долбаные ноги. И убери этот гребаный взгляд, засунь его в свою сраную задницу. Никто не будет плевать в мою миску.
- Я ничего такого не делал.
Борька сердито скривил губы.
- Черт возьми. И не сделаешь.
- В любом случае, что в этом такого? Я только собирался трахнуть ее в рот или задницу. Кто узнает?
Взгляд Тимура, направленный на Борьку, был яростным.
- Если ты хочешь трахаться, то сними грязную шлюху завтра вечером.
Борька сжал челюсти в молчаливом гневе.
Тимур повернулся ко мне. И я испугалась его. У него были глаза человека, которому не известны никакие границы. Они угрожающе блестели, словно острие ножа.
- Забирайся в машину. Сейчас же, - прорычал он.
Я немедленно подчинилась. Когда мы оказались внутри и двери заблокировали, Тимур повернулся ко мне лицом.
- Я даю тебе свободу, и что ты делаешь?
- Мне очень жаль.
- Ты хочешь ехать связанной и с кляпом во рту?
Я медленно покачала головой.
- Еще один такой трюк, и тебя свяжут, заткнут рот кляпом и засунут в багажник. Мы поняли друг друга?
Я кивнула.
Он достал платок из кармана и протянул его мне.
- Вытри рот.
Я взяла платок и вытерлась. Он сразу схватил меня за подбородок пальцами. Его кожа была необычайно мягкой. Он поворачивал мое лицо в стороны, оценивая ущерб. Без всякого выражения он выпустил мой подбородок. Борька наблюдал за мной в зеркало заднего вида.
- Покажи мне свои руки, - скомандовал он.
Я протянула руки. Они были исцарапаны и кровоточили. Он вывернул мои запястья и увидел, что все в царапинах вплоть до локтей.
Выругавшись, он наклонился и задрал мою юбку прямо до трусов. Никогда еще мне не было так стыдно – столько, сколько я себя помню, никто не видел мои бедра, и я хотела прикрыться руками, но не сделала этого. Я знала, что он будет в ярости. Одно колено кровоточило, а на голенях были царапины и порезы. Тимур снова выругался и отвернулся. Я натянула платье обратно на колени.
Больше ничего не было сказано. Борька ехал молча, пока мы не добрались до деревенского дома в абсолютной глуши. На расстоянии в несколько ярдов со стороны дома стояли сараи и курятник.
- Выходи, – рявкнул Тимур.
Я вышла из машины и пошла с ним к дому. Воздух был холодным, и у меня было болезненное, отвратительное чувство в животе.
Дверь нам открыла женщина. На ней был платок и грязный фартук. Она выглядела как крестьянка. Ей, должно быть, было лет сорок. У нее были большие, сильные руки с грязью под ногтями. Лицо широкое, с румянцем на щеках и глаза цвета грязных помоев. В течение секунды они выражали удивление и что-то еще, с чем я сталкивалась исключительно в глазах мужчин. Затем она это скрыла и сосредоточилась на моей губе.