натянутых меж пунктами исхода
и состояния покоя,
я ощущаю трепет направленья
и шёпот перехожих троп,
и тихое дыхание камней с распутья,
рукопожатья верстовых столбов,
и тихое скрещенье нитей
метафизики пространства
связующее намеренье и шаг,
и резонанс зачина и развязки,
и скрежет всех дверных петель,
и всхрап уставших лошадей
у предстоящей переправы,
и даже добродушное брюзжанье
пера,
чертящего такой занятный,
многоярусный сюжет.
// 20.02.2024.
***
последний снег
расслабленной зимы -
ловлю и отпускаю нежно,
падение из
безмятежной глубины -
запоем пью губами всю
томительную нежность
прощальной чистоты
подвешенного в звуке
полуоборота
расставанья
и шёлк пространственного
дленья от верхних ярусов
до низа, где мы встречаем
падающий жребий
последним снегом нам на плечи.
// 22.02.2024.
***
фигуры умолчания
вне речи
тончайшими прожилками светясь
и избегая суесловья,
в движении сверяясь
на того, кто светел,
кто над собою рос,
взамен оружия держал
моральный камертон,
фигурами вне речи
удерживал плацдарм,
когда в груди дрожал
- воркующий огонь.
слова - для передачи сути,
поступки - для движения вперёд.
// 23.02.2024.
***
сова стережёт непроглядную ночь,
по звукам читая скрещенья шагов,
в изящном подобии
хтонического божества
в полнеба движеньем крыла
стирает последнюю грань
от яви до нави,
преображает в одночасье
звёздный купол
в клюквенную россыпь;
под утро, с сонным взглядом птицы,
накинув тёплый плед,
в дремотном полусне
глинтвейн душистый варит,
с ноткою корицы;
еловых шишек семена
как самая простая снедь
с широким жертвенным размахом
рассеет морок пустоты,
зимующим - поможет выжить.
// 25.02.2024.
***
зависший снегопад
остановил движение к весне,
как тот лирический герой, -
томимый грустью на распутьи
с печально отрешённым взглядом
обратно распускает тёплый
шарф на пряжу, -
февраль
трещит по швам
и прорастает високосным днём,
который нам совсем не лишний.
мир хрупкий как
подмёрзший снежный наст
так тонок и раним,
и в чём-то понапрасну нежен,
а по весне преобразившись
снизойдёт
потоками живой воды, без сожаленья;
согретый снег
реинкарнирует дождём
и филигранно смоет всё плохое.
// 26.02.2024.
***
дотянувшись, на цыпочках,
вытереть мрак
мягкой ветошью,
до скрипа, хрустальной прозрачности
окно в светлый мир
вычистить не жалея
ни сил, ни времени,
спеть - колыбельное,
поросшее спорышом и календулой,
покорную обречённость
- выпрямить, к колышку подвязать
красною лентою,
и водой ключевой напоить,
оживить, клейких листочков
надежды дождаться
и воспарить цветочной пыльцой
по ветру,
по небу,
по воле того, кто с чистой совестью
и кто не осудит
то, что мне дорого.
// 27.02.2024.
***
серьёзность баловства –
в писании стихов,
в прогулках под луной
и в вечных спорах о неизъяснимом,
в простом подсчёте человеческих шагов
через пролёты, лужи, крыши...
серьёзность баловства намеренно
шутлива, а с края узкого карниза
страховочной свисает книзу
стропой, на слух
становится строфой,
подхваченная рифмой
и убаюканная колыбелью смысла.
серьёзность баловства
ребячливо уносится с проторенной дороги
вскачь, вдогонку за мячом,
который убежал от взрослых,
от их серьёзности и утраты удивлений,
туда, где изобилие цветов
не загоняется в пределы норм,
а рассыпается на множество оттенков,
отрикошетив от незыблемых столпов
и брызнув разноцветьем
крохотных шаров
под ноги тем, кто
кинется по следу - серьёзных нет причин
догнать того, кто слышит
звон безмолвных бубенцов
чудесной сказки, тесно
перевитой с жизнью.
// 28.02.2024.
***
небесный лось
вздыхает шумно, мох берёт губами,
копытами цепляет россыпь звёзд,
те крошкою алмазной режут
купол горний на пласты, –
он выдыхает облако Оорта
и входит в воды Млечного Пути;
механики небесной
скрежет и созвучья
настраивают лад,
когда закон и редкий случай
взаимно согласуют
фундаментальный,
обязующий канон;
созвездий очертанья оживают,
преображая сонм божеств