В геологическом отношении поверхность Меркурия – копия поверхности Луны. Конечно, небольшие отличия в распределении кратеров на Меркурии и Луне отмечаются, но они вовсе несущественны.
Современные карты области Меркурия, сфотографированной одним из космических аппаратов, очень подробны. Международный астрономический союз поместил на них много новых названий. В качестве имен для долин послужили названия крупнейших наземных радиоастрономических обсерваторий: Голдстоун, Крым, Аресибо. Тектонические сбросы обозначены в честь кораблей великих путешественников: Фрам, Восток, Санта-Мария, Усердие. Для равнин использованы названия планеты Меркурий в различных языках древнего мира: Тир, Будда, Один. Самое крупное образование морского типа получило название Бассейна Зноя.
Краткий рассказ о Меркурии остается завершить гипотезой, которую пока что мало кто из астрономов принимает всерьез. Расчеты специалистов по небесной механике не исключают возможности, что Меркурий при образовании Солнечной системы возник как спутник Венеры. Слишком большая по отношению к Венере масса спутника привела к тому, что сила тяготения Солнца оторвала его от Венеры и перекинула на орбиту самостоятельной планеты. Расчеты не исключают подобной возможности, но имели ли столь экзотические события место в действительности?
Жан Буридан, ректор Парижского университета, в XIV в. видел в отсутствии фаз Венеры важное доказательство того, что она излучает собственный свет: «…Ибо Птолемей, применяя геометрию, установил, что Меркурий и Венера находятся между Землей и Солнцем, как и Луна, из чего следует, что если бы [Меркурий и Венера] не обладали собственным светом, то принимали бы рост и убывание по мере приближения или удаления от Солнца подобно Луне…» Правильно поставив вопрос, Буридан вывел ложное заключение, поскольку простым глазом фазы Венеры наблюдаются крайне редко – людьми с исключительно острым зрением.
Открыть фазы Венеры как твердо установленный факт было суждено Галилею. На заре телескопической астрономии великий Галилей обычным образом огласил анаграмму
Наес immatiira a me jam frustra leguntur, о, у
Не оконченное и скрытое прочтено мною
Расшифровка содержала известие о том, что мать любви (Венера) наблюдается в различных фазах подобно Луне (Цинтии):
Cynthiae figuras aemulatur mater amorum
Мать любви подражает фигурам Цинтии
За этим открытием, окончательно утвердившим правоту гелиоцентрической системы Коперника, в изучении Венеры последовали полтора века застоя. Фоном служили многочисленные заявки на псевдооткрытия вроде свидетельства Франческо Фонтаны из Неаполя, который в 1643 г. увидел на Венере горы высотою в несколько десятков км[24]. Спор о Гималаях на Венере впоследствии не затухал, и самым курьезным является то, что современные планетологи действительно обнаружили на Венере высокие горные кряжи.
К прохождению Венеры по диску Солнца 1761 г. относится выдающееся открытие, сделанное М. В. Ломоносовым, которое было совершенно точно истолковано его автором как открытие атмосферы Венеры. Отчет М. В. Ломоносова об этом открытии отличается ясностью и образностью. «…Ожидая вступления Венерина на Солнце… увидел наконец, что солнечный край чаемого вступления стал неявственен и несколько будто стушеван, а прежде был весьма чист и везде равен… При выступлении Венеры из Солнца, когда передний ее край стал приближаться к солнечному краю… появился на краю Солнца пупырь, который тем явственнее учинился, чем ближе Венера к выступлению приходила… Сие не что иное показывает, как преломление лучей солнечных в Венериной атмосфере…»
В последующем было установлено, что поверхность Венеры в оптическом диапазоне никогда не наблюдается, она укрыта от землян непроницаемой завесой облаков.
Предположения о природе поверхности этой планеты вплоть до второй половины нашего века оставались по этой причине более или менее фантастическими. Одна из прежних гипотез рисовала гигантский безбрежный океан, покрывающий всю без исключения поверхность планеты. Согласно другим гипотезам, лик планеты должен был представлять собой выжженную, абсолютно безводную пустыню, а знаменитые облака – минеральную пыль в бурно циркулирующей атмосфере. Сторонники еще одной точки зрения исходили из того, что условия на Венере близки к тем, которые были на Земле в каменноугольный период, – там жаркий климат с обилием влаги.
24
Граница дня и ночи — терминатор — на Венере изломана. Фонтана действовал применительно к Венере так же, как гениальный Галилей применительно к Луне: он наивно полагал, что изломанность терминатора зависит от теней, отбрасываемых рельефом. Отсюда нелепый результат, поскольку неправильность терминатора Венеры зависит лишь от облачности.