Если бы в незапамятные времена на начальном этапе эволюции Вселенной несколько фундаментальных физических постоянных, таких как постоянная тяготения, массы протона и электрона, заряд электрона и некоторые другие, были бы едва-едва отличны от их известных ныне значений, то Вселенная оказалась бы устроенной совершенно иначе: не нашлось бы в ней звезд наподобие нашего Солнца, не получил бы повсеместного распространения водород, входящий в состав воды, а ведь человек по своей химии, как говорил академик В. И. Вернадский – «одухотворенная вода». Короче, в чуть-чуть иначе устроенной Вселенной не было бы места для человека. Человек стал таким, каков он есть, только потому, что Вселенная оказалась такой, какова она есть. О чем же говорит антропный принцип? Одна из возможных формулировок: мы являемся свидетелями физических процессов определенного типа, поскольку физические процессы другого типа протекают без таких свидетелей, как мы.
Антропный принцип сближает астрономию, физику и биологию. Из него, конечно, не следует конкретных биологических выводов, но он дает пищу для глубоких философских обобщений. Одна из спорных интерпретаций антропного принципа – уникальность разумной жизни на Земле, которая рассматривается как результат случайного стечения уникальных, нигде больше не повторяющихся обстоятельств. На такую позицию на финише своей творческой деятельности встал авторитетный советский астрофизик И. С. Шкловский. Автор настоящей книги этой точки зрения не разделяет.
Другое возможное толкование антропного принципа имеет не менее спорный характер: одновременно существует множество вселенных. Они различаются по своим свойствам, и мы, люди, в силах наблюдать из них только ту, которая нам соответствует; другие вселенные для наших чувств недоступны и ненаблюдаемы. Академик М. А. Марков в этой связи предложил модель «макромикросимметричной Вселенной». Согласно его представлениям, могут существовать особые элементарные частицы – фридмоиы, каждая из которых содержит в себе целую вселенную. Точь в точь, как в стихах Валерия Брюсова:
(«Мир электрона», 1922)
Философы задают резонный вопрос: почему, собственно, принцип антропный? Почему он человечий, а не муравьиный, не крокодилий, не баобабий? Ведь они тоже существуют и тоже идеально приспособлены к нашей Вселенной. Почему же не рассмотреть Вселенную с точки зрения, допустим, крокодила?
Не станем углубляться в жаркие дебаты вокруг антропного принципа. Но вывод, который хотелось бы сделать, выскажем. Теоретические модели должны как можно полнее учитывать установленные наукой реальности. В космологических исследованиях должны фигурировать галактики такими, какими они нам известны, звезды такими, какими они нам известны, и планеты такими, какими они нам известны. Таким образом, космологи, коли они берут на себя смелость судить о ходе эволюции Вселенной, обязаны доводить дело до появления Земли вместе с ее животным и растительным миром – фауной и флорой. И если теоретическая модель не допускает появления на Земле фауны и флоры, включая, разумеется, человека, то грош ей цена, и серьезного значения такая модель не имеет. Не случайно, по мысли В. И. Вернадского, появление ноосферы – среды разума – является закономерным этапом геологической истории планеты.
С нашей точки зрения, антропный принцип вводит дополнительный – нефизический – критерий корректности космологических взглядов, и в этом заключена его эвристическая ценность.