...Над глазоемом еще осталась полоска светлого неба, но ночь уже засеяла небосклон мерцающими семенами и медленно вытягивала из-за леса огромный блин луны. Холодный свет падал на фигуру атамана, серебрил ершик Бутяновых волос и обтянутые кольчугой плечи. Извек неутомимо шагал за Вороном на расстоянии броска камня, внимательно шаря глазами по звездному небу. Ворон поначалу оглядывался на хозяина, но постепенно смирился и теперь, понуро опустив голову, топал по черной кляксе своей тени. Пару раз оглянулся и Бутян, но, заметив, что дружинник не отстает, принял горделивую осанку и ехал уперев руку в бок. На поясе темнели ножны Кладенца, в другой руке чудесная баклажка. Изредка фляга взмывала вверх и замирала у лица. Как бы не перебрал, думал Извек, а то свалится с коня раньше времени. Однако, вскоре заметил, как в очередной раз атаман возится с пробкой. Оказывается хитрец только прикидывался, что пьет. На самом деле, на пять-шесть подъемов фляги, делал один маленький глоток. Сотник до боли в глазах всматривался в россыпи звезд, но луна проползла уже две полных руки, а нетопырей пока видно не было. Извек потер ладонями лицо, прикрыл веки. Прошагал какое-то время вслепую, почувствовал, что глазам стало легче, решил повторять так каждые три сотни шагов. Идти стало веселей, голова была заняты счетом и не будоражилась мыслями о паскудствах Бессмертного. Открыв глаза на одиннадцатый раз, привычно уставился в небо над вырастающими впереди вершинами. Луна переползла зенит и лила яркий свет на рождающиеся у края земли перья облаков. Сотник засмотрелся на серебрящиеся разводы и почти не обратил внимания, когда на их фоне мелькнула черная точка. Поморгав, присмотрелся внимательней, опять заметил мечущуюся из стороны в сторону мошку. Лишь когда Бутян придержал коня и предостерегающе стукнул флягой о ножны, дружинник ничком бросился на землю. Вжавшись всем телом, вывернул голову и, не двигаясь, наблюдал, как атаман копошится, распутывая ремешок фляги. Наконец, когда крупная крылатая тварь начала нарезать круги над его макушкой, поднял флягу и запрокинул голову для глотка. Уже отпив, замер с открытым ртом, якобы только что увидав мечущуюся над собой тень. Ткнул пробку обратно, перекинул флягу через плечо. - Ишь, разлеталась! Сука с крыльями! - пронеслось над равниной и Бутян потянулся за луком. Кое-как набросив тетиву, нащупал стрелы, выдернул одну, рассыпав с полдюжины по земле. Долго выцеливал, наконец пустил. Стрела чвиркнула возле твари и, подгоняемая бранью атамана, ушла в темень неба. Разъяренный таким обхождением, нетопырь заверещал и бросился в атаку, однако, повинуясь неслышному приказу, резко отвернул и затрепыхал крыльями в обратный путь. Лук тут же скользнул на место. - Порхай, порхай, крыса перелетная! - с улыбкой напутствовал атаман и оглянулся на Сотника. - Вставай, почтенный, спать еще не время. Теперь дорога свободная, думаю больше не появятся, раз обратно позвали. Так что давай поспешай, но в небо поглядывай: кто его знает, что Бессмертному в голову вступит. Три горы приближались. Когда средняя уперлась вершиной в россыпь Стожар, атаман остановился, дожидаясь Извека. Едва тот приблизился, задумчиво заговорил: - Ну вот, почитай и добрались. Тут обычно еще пара крылатых вертится, так что я в объезд двину. Они, скорее всего, за мной увяжутся и, пока я вокруг этой кочки обскачу, ты в самый раз пешком подберешься. Извек кивнул, протянул Бутяну руку. - Да будет с тобой Спех. Бутян сдавил ладонь дружинника. Хмыкнул, ответил фразой, слышанной от одного мудреца, теперь уже покойника: - Наше дело правое, мы победим! Если... Ворон, не дав договорить, рванул с места. Видно тоже знал продолжение. Сотник улыбнулся и вполголоса закончил: - Если враг правей не окажется...