Их присутствие ощущалось в каждом углу комнаты, будто невидимые глаза следили за мной.
Наконец, я собрала все свое мужество и встала с постели. Комната казалась более темной и чуждой, чем когда-либо. Я шагнула к двери, но звуки не стихали. Вой, смех и вопли сливались в какофонию ужаса, оглушая меня. Почувствовав, как внутри растет паника, я все-таки старалась держать себя в руках.
— Кто здесь? — сорвалось с моих губ, но ответом был лишь очередной приступ смеха.
Я ощутила, как холодный пот стекает по спине, и поняла, что эти звуки не прекратятся сами по себе. Нужно срочно что-то делать.
Сделав глубокий вдох, я приблизилась к окну, надеясь, что свежий воздух поможет мне собраться с мыслями. Но едва я сделала шаг, как тени в углах комнаты зашевелились.
— Не вижу, не вижу вас! – пробормотала под нос.
Я дрожащими руками распахнула окно, впуская в комнату холодный ночной воздух. За изгородью раскинулся лес, и, к моему удивлению, он не казался таким густым, как раньше. Сквозь редкие ветви деревьев мелькали огоньки, словно кто-то зажег факелы среди темных стволов. Я вгляделась внимательнее, пытаясь понять, что происходит.
Внезапно кусты, что росли ближе к дому, затряслись. Я застыла, наблюдая, как они раздвигаются, и оттуда с пронзительным воплем вылетел скелет.
Настоящий. Скелет.
Он несся, размахивая костлявыми руками, и его глазницы светились красным светом. Я не могла поверить своим глазам, и даже вскрикнула, отшатнувшись от окна.
Следом за скелетом выскочила Белая Панна — призрачная фигура в белом платье, держащая в одной руке кастрюлю, а в другой — поварешку. С искаженным гневом лицом она неслась за скелетом, выкрикивая:
— Вернись сюда, паразит! Я тебя живьем сварю!
— Спасите! Я больше не буду! — отчаянно вопил скелет, его костлявые ноги едва не путались в лохмотьях, оставшихся от некогда приличного наряда. — Прошу, пощадите, пани-и-и!
Они мчались по ночному саду, причудливая пара, словно сошедшая с полотен безумного художника. Скелет, казалось, отчаянно пытался уйти от своей разъяренной преследовательницы, но его движения были неловкими и дергаными, как у марионетки на нитях. Белая Панна, размахивая кастрюлей, явно намеревалась догнать и покарать несчастного, и каждый ее удар поварешкой сопровождался звоном, разносившимся по ночи.
— Сварю-ю-ю!
Угроза звучала весомо. Правда, зачем его варить – оставалось загадкой.
Я стояла, не в силах отвести глаз от этого странного зрелища. Белая Панна выглядела так, будто ее единственной целью в жизни было наказать беднягу.
— Ах ты, негодник! Еще раз увижу тебя в кладовой — не сносить тебе головы! — кричала она, а скелет, спотыкаясь, продолжал вопить:
— Простите, пани, больше никогда!
Мой страх отступил перед этим безумным спектаклем. Вместо него пришло удивление и даже какое-то странное восхищение. Я догадалась, что скелет принадлежит к той самой семье Костра-Жебрак, и это появление развеяло гнетущую тишину ночи.
Они скрылись за деревьями, но звук их погони еще долго разносился по ночи. Я только покачала головой, чувствуя, как угрюмые и мрачные мысли постепенно отступают.
— Это явно то, чего мне не хватало сейчас, — хмыкнула еле слышно.
Что ж, время возвращаться в кровать, надо поспать. Скелету и Белой Панне явно есть чем заняться без меня. Интересно, у них по ночам тут всегда так шумно?
Но как только я сделала глубокий вдох, передо мной внезапно возник тот самый скелет. Я вскрикнула, отступая назад и вжимаясь в стену. Его пустые глазницы горели красным светом, а костлявая рука была прижата к груди в мольбе.
— Пожалуйста, впустите меня внутрь! — затрещал он, и его голос был полон отчаяния. — Я обещаю, я сделаю все, что вы захотите, только спасите меня от этой сумасшедшей!
Моё сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Я смотрела на него, не веря своим глазам. Он выглядел еще более жалким и несчастным, чем в саду. Его костлявые колени дрожали, а руки были сложены в умоляющем жесте.
Господи.
— Пожалуйста, — повторил он, его голос стал тише, почти умоляющим. — Я больше не могу терпеть эту кастрюлю. Я согласен вам служить, прекрасная пани! Только спасите!
Я колебалась, не зная, что делать. С одной стороны, это было нелепо и абсурдно — разговаривать со скелетом, просящим убежища. С другой стороны, в его глазницах светилось такое отчаяние, что я невольно испытала к нему сочувствие.
— Но что у вас происходит? — спросила я, всё ещё не приняв решения.
— Она преследует меня по всему лесу! — воскликнул скелет, беспокойно оглядываясь через плечо. — Я проскользнул сюда, пока она зацепилась в кустах. Прошу, впустите меня, иначе она найдёт меня и снова отлупит ужасной поварёшкой!
Кажется, я сошла с ума. Какая досада.
— Залезай, — коротко сказала я.
Скелет мгновенно проскользнул внутрь, его кости скрежетали от быстрого движения.
— Спасибо! Спасибо вам, прелестная панна! — затрещал он, прижимая свои костлявые руки к сердцу, или, вернее, к тому месту, где оно должно было быть. — Вы спасли меня!
Я закрыла окно и обернулась к нему, всё ещё не веря, что это происходит наяву. Скелет стоял передо мной, благодарно кланяясь, его глаза-огоньки мерцали мягче.
— А эта ночь обещает быть веселой, — заметила я.
В окно внезапно постучали. Мы вздрогнули.
— Прячься! – шикнула я и толкнула его к постели.
Скелет тут же нырнул под одеяло.
Ах ты ж… Губа не дура! Вообще-то, я имела в виду под кровать, а не в неё. Вот будет хохма, если Безтваж решит спросить, всё ли у меня в порядке. Прямо слышу этот диалог:
— Как вы тут, панна Агнешка?
— О, прекрасно, пан Безтваж.
— А вы обычно берете скелета в постель?
— Да, так уютнее, по-домашнему.
— Тогда добрых снов, панна Агнешка.
— Добрых снов, пан Безтваж.
Резко вздохнув, я снова открыла несчастное окно. На меня внимательно смотрела Белая Панна.
На этот раз она выглядела совсем не грозно. Это была приятная женщина за сорок, со светлыми кудрявыми волосами, выбивающимися из-под чепчика. Она стояла уверенно, в одной руке все еще держа кастрюлю, а в другой — грозную поварешку.
Ее лицо было спокойным, даже доброжелательным. Белая Панна носила простое, но элегантное белое платье, которое выглядело практичным и удобным. Пошитое из прочной, но мягкой ткани, которая позволяла свободно двигаться. Лиф платья был слегка приталенным, подчеркивая фигуру, но не стесняя движений. Длинные рукава могли быть закатаны или опущены, защищая от холода или жары.
Юбка платья доходила до лодыжек, скрывая ноги, но была достаточно широкой, чтобы не мешать быстрому шагу или бегу. Несколько скрытых карманов умело вплетены в дизайн, что позволяло носить с собой мелочи без необходимости в сумке. На подоле и манжетах виднелась аккуратная вышивка, добавлявшая немного изящества, но не отвлекавшая от общего практичного вида.
На поясе висел кожаный ремень с несколькими петлями, к которым были прикреплены какие-то предметы.
Белая Панна выглядела так, будто могла одинаково легко заниматься домашними делами и преследовать назойливых скелетов.
Я почувствовала, как нервозность покидает меня, уступая место любопытству. Это была не грозная ведьма, а вполне обычная женщина, выглядевшая так, будто она только что вышла из кухни, где готовила ужин.
— Доброй ночи, — произнесла она глубоким контральто. – Вы случайно не видели Гашека? Этот паразит опять был в кладовой, унес оттуда все, что только можно. От варенья не осталось и тени, а оно предназначалось на пирожки.
Скелет делал вид, что его нет. Одеяло не шевелилось.
Варенье… Кошмар, кажется, тут все пытаются пожрать. Хоть одна приличная нечисть есть, которая будет пафосно пугать? Василиск пытался, но в итоге я не уверена, с какой целью он явился в город. Вполне может быть, что тоже ради плотного ужина.