— Что? — спросила Вика, смотря на меня большими глазами.
— Мне все равно нужно только на один день. В следующую среду. Я сразу же вам его верну. Можно и его примерить?
Продавец сомневалась некоторое время, но потом сдалась, согласившись.
Я надела платье и посмотрела на себя в зеркало — то, что я там увидела, повергло меня в небольшой шок. Платье было французской длины, верхняя часть закреплялась с помощью карсета, плечи открыты, рукава-фонарики сделаны из фатина и на них был мелкий горошек. Нижняя часть платья была тоже из фатина — настолько белоснежного, что казалась белее белого.
Я аккуратно отодвинула шторку и увидела лицо Вики, поднятые брови, а потом широкую улыбку.
— Тамара, что скажешь? — спросила она.
Я даже сначала не поняла, что она обращается ко мне.
— Оно прекрасно. Только, наверное, нужно будет волосы собрать, чтобы плечи было видно?
— Любой каприз за ваши деньги, как говорится, — посмеялась Вика.
— Вам и правда очень подходит это платье. Ваша белая, почти цвета фарфора кожа отлично смотрится с белым фатином, из которого сделана большая часть платья.
На отдали платье до следующего четверга, мы там же взяли туфли на высоком каблуке, подходящие к моему росту и главной моей находкой было украшение для волос — орхидея, которая закрепляется невидимками. Она была настолько прекрасна, что, казалось, будто я срывала живой цветок.
— Ты будешь самой красивой на этом последнем звонке! — сказала Вика, обнимая меня.
— А как же ты?
— Я сейчас говорю про тебя, а не про себя. Для меня ты будешь самая красивая.
Я кивнула ей и слегка приподняла уголки губ, на что Вика ответила мне добродушной улыбкой.
Двадцать третьего и четвертого числа девятые классы пишут экзамены, поэтому у меня появилось время, чтобы кое-куда съездить.
— Вы уверенны?
— Да, уверена, режьте.
Через двадцать минут на меня из зеркала смотрела уже не та Тамара, что была несколько месяцев назад. Тут была другая наружность, а вот что внутри, нужно было еще подумать.
Мои длинные волосы теперь лежали на полу, и их сметали в мусорное ведро, а в зеркале же была была девушка с ровно горизонтальным каре почти пол подбородок.
— Прощай, старая Тамара, — сказала я своему отражению дома.
17. Последняя встреча?
Наступил тот самый заветный день.
Я встала раньше шести, чтобы успеть все. Выпрямила свои теперь уже короткие волосы, подвела брови, навесов светло-розовые тени на глаза, накрасила ресницы и посмотрела на свое платье. Оно одиноко висело в шкафу, притягивая немного моего внимания за всю эту неделю, но большее его количество было именно сегодня. Когда пришла пора уже наконец надеть его, то я застыла на месте. «Один раз», оно всего на один раз.
Я сняла платье с вешалки и начала надевать. Застегнула молнию сзади, поправила рукава, сделанные из фатина и надела туфли. Выйдя в зал, я показалась маме.
Она застыла в немом шоке, прикрыв рот ладонью.
— Тамара!.. — она подошла ко мне и обняла, прижав к себе. — Какая же ты у меня красивая. Последний твой звонок, последние дни со мной и в школе. Потом же можем и не увидеться вовсе, когда ты уедешь поступать. Господи, пожалуйста, пусть у тебя в жизни все будет хорошо, — я прижалась к ней и слегка стиснула руками ее спину. Почувствовала материнское тепло.
— Мам, пообещай мне, что если что-то вдруг случится, обо всем первой ты будешь рассказывать мне, — я посмотрела ей в глаза — в чисто-синем небе сейчас читалось сомнение.
— Хорошо, обещаю, — я увидела, как ее глаза сверкнули от накатывающих слез, и сдержала свои.
— Мне уже пора, мам, — шепнула я.
Она погладила меня по спине, а другой рукой по голове.
— Давай постоим так еще немного, — попросила она, и я не смогла оттолкнуть ее так легко, как могла раньше.
Вика встретила меня на полпути к школе, и мы вместе пошли на своих высоких туфлях, в особенности я, в школу, на наш самый последний школьный звонок.
— Надеюсь, я завтра смогу подняться с кровати, чтобы пойти на подготовку, — сказала Вика.
Я вздохнула и кивнула своим мыслям. После часа стояния на высоких каблуках у обычного человека вечером и ночью болят икроножные мышцы, а на утро бывает ломит спину из-за постоянной нагрузки на позвоночник.
— Тоже на это надеюсь, — повторила я.
Издалека уже слышалась музыка — школа проснулась. До меня только начало доходить осознание — в следующем году я не переступлю ее порог. И как бы грустно это не звучало для всех остальных, для меня это было самые счастливые слова на данный момент моей жизни.