— Спи, маленькая, ничего не бойся. Соломоныч сказал, что нам целый месяц ничего нельзя. Так что я теперь просто буду рядом.
Яна прислушалась к себе и с радостью обнаружила, что боль, которая не давала ей жить и дышать в последние дни стихает после первой же процедуры. Глаза сами собой закрылись, и девушка провалилась в глубокий сон. Вадим смотрел на неё, и сердце его замирало от щемящей нежности. Он всё верно сказал врачу, не соврал. Яничка теперь его невеста. Две недели назад, когда он в первый раз увидел её, в голове билось только одно желание: поскорее уложить девочку в кровать и получить удовольствие. Но потом что-то произошло, и он понял, что она уже не сможет покинуть его сердце. Может это любовь? Скорее всего. Одна только мысль, что его Янинка будет принадлежать другому, приводила его в ярость. Он хотел обладать ею полновластно и безраздельно всю жизнь.
В дверь легонько поскреблись.
— Вадим Николаевич, — Ирина просунула голову в приоткрывшуюся щель. — Приехал ваш отец.
«Вот и хорошо, — подумал Вадим, — вот и поговорим». Он осторожно, чтобы не потревожить Яну, поднялся и вышел, плотно притворив за собой дверь, дабы шум не разбудил девушку. Некоторое время спустя они с отцом сидели в его кабинете.
— Даааа, — протянул Сосновский- старший, — не ожидал я от тебя такого, сынок. Совсем не ожидал.
— Ты дал слово, — голос Вадима был твёрд.
— Дал, не отрицаю и не отказываюсь от него. Но ты уверен в своём выборе? Не надоест ли она тебе, скажем, через полгода?
— Я-то уверен. А вот что тебя смущает? То, что она сирота без гроша за душой? Так и мы не графьями родились. Вспомни, ещё десять лет назад жили в однокомнатной квартире.
— Да меня не деньги её волнуют, своих хватает. Тем более что у неё их и нет. Мне надо, чтобы ты был счастлив, как просила твоя мама перед смертью. Я дал ей слово и сдержу его, будь твоя избранница хоть негритоской. Кстати, где сейчас девочка? Спряталась, потому что меня испугалась?
— Спит она. Я тут… — замялся Вадим. — В общем… Так получилось… Ну, не по согласию… С ней…
— Ты что, изнасиловал её?! — Николай Петрович выпучил глаза на сына. — Сдурел, парень? И она после такого согласна замуж за тебя?
— Я её уговорю, тем более что ей ещё школу заканчивать. За год привыкнет, успокоится.
Они поднялись на второй этаж и заглянули в спальню. Глава семьи замер в восхищении: на кровати сына, разметав по подушке густые светлые волосы, мирно спал ангел. Полюбовавшись на эту идиллию, старший Сосновский тихо прикрыл дверь.
— Понимаю, сынок, теперь понимаю, — он покрутил головой. — В твоём возрасте за такую убил бы любого соперника. Пошли, позвоню Ираиде Степановне, пусть подготовит документы на опеку. Нечего девочке в детском доме делать. С нами жить будет. Я всегда о такой дочке мечтал. Как, говоришь, её фамилия?
— Соболева. Яна Соболева. Отчества не знаю.
— Соболева, Соболева, Соболева, — задумчиво проговорил Николай Петрович. — Что-то знакомое. Да ладно, потом вспомню. Пойду звонить.
Имея достаточное количество денег, можно решить самый сложный вопрос за короткое время. Яна была неимоверно удивлена, когда вопрос о её переезде к Сосновским решился буквально за несколько дней. Она приехала из больницы, в которой проходила лечебные процедуры, когда на выходе из машины её перехватил Хват.
— Тебя босс видеть хочет, — сказал он своим обычным развязным тоном, оглядывая девушку липким похотливым взглядом.
Она только кивнула, обходя бандита по широкой дуге, стараясь держаться от него на расстоянии. Хоть он и не предпринимал никаких активных действий, но всё же… Быстро пройдя двор, поднялась на крыльцо и скрылась за дверью. Кабинет главы семьи находился на первом этаже. Яна осторожно постучала.
— Искали, Николай Петрович? — она приоткрыла дверь и просунула голову в открывшуюся щель.
— Заходи, заходи, дочка, — добродушно проговорил мужчина.
Яну передёрнуло от такого обращения. Никто, кроме погибших родителей не имел права так называть её. Но виду не подала, потому что Сосновского боялась почему-то до дрожи в коленках.
— Присаживайся, — он кивнул на удобное кресло у стола. — Поговорим, — подождал, пока девушка аккуратно устроилась на самом краешке сиденья и продолжил: — У меня хорошие новости.
— Нашли тех, кто убил маму с папой и Серёжу? — в надежде вскинулась Яна.
— Нет, этим обрадовать не могу. Но в твоей жизни теперь многое изменится. Вот, — он показал ей стопку каких-то документов. — По этим бумагам я теперь твой официальный опекун.
— Зачем? — Яна опустила голову, чтобы не было видно, что она совсем не рада такому повороту событий.