– Радует, что ты не отвлекаешься от цели своего визита, – я только что понял, что до этого в голосе Розы была обида, которая сейчас пропала, отчего сама лисица стала звучать нежнее.
Мы несколько минут простояли перед разводным мостом. Нет, мост не был разведён, и мы не ждали, пока его опустят. Я ждал, пока Роза таки решится переступить через него, а сама кицунэ, почему-то, очень сильно нервничала, глядя на каменно-бетонную громаду замка. И как бы я не хотел поддержать лису, я прекрасно осознавал, что именно моё нахождение здесь было причиной её волнений. Уйти я не мог, а торопить Розу мне не хотелось. Хотелось бы мне хоть немного понять, что у лисицы на душе, но её связь не работала в мою сторону.
– Ничего, идём, – заметив мой взгляд (а может и эмоции), Роза покачала головой и направилась к огромным дверям, в которых были двери поменьше. Я очень не хочу предполагать, что в клане Кубус действительно есть те, для кого именно та шестиметровая кованая дверь является нормальной. Хотя, зная безумие этого мира и клана кубус в частности, я не удивлюсь, если у них есть шестиметровые девушки. Уверен, есть те, кому очень понравится трахать такую киску, в которую можно самому спокойно залезть. На вкус и цвет, как говорится.
Наконец, мы зашли в сам замок. Внутри, вопреки внешнему виду самого замка, было не так мрачно, можно даже сказать, весьма уютно. Девушек здесь было поменьше, встречались и парни, все омерзительно-красивые, аж блевать тянет, одежды на присутствующих было побольше, чем на обитателях внешних кварталов. Это я так думал, пока к нам не подошла девушка, одетая в костюм для БДСМ, состоящий исключительно из тоненьких ремешков. Сама девушка была довольно человечна на внешний вид, правда заострённые ушки выдавали её. Про то, что её костюмчик ничего не скрывал, я уже и говорить не буду. Мне уже лень. И так на сегодня контента слишком много, а ведь я только пришёл в сердце разврата. Эльфийка подошла к Розе, поклонилась ей, жадно и очень внимательно осмотрела меня, мой пах в частности, после чего сказала:
– Госпожа, вы ведь должны быть на занятиях. Я, конечно, одобряю то, что вы наконец начали вести себя как подобает принцессе нашего клана, но тем не менее, у вас могут быть неприятности из-за этого. Ваша ма…
– Спасибо Элли, я сама разберусь с мамой. Не подскажешь, где она сейчас? – натянув улыбку, ответила Роза.
– Она отдыхает после приёма важных гостей в своей спальне. Прошу…
– Мы сами до неё дойдём, – лисица снова перебила эльфийку. Я, конечно, не эмпат, но в глазах Элли явно читалось недоумение и какая-то злость. Когда Роза схватила меня за руку и повела в глубину замка, я чувствовал на себе пронзительный взгляд эльфийки, будто бы она меня уже похоронила, а если я всё же выйду отсюда живым, она лично обеспечит мне мучительную смерть. Когда я перестал чувствовать взгляд на своей спине, Роза наконец остановилась и опёрлась на стену. Выглядела она так, словно её очень сильно укачало, и ей стоит огромных усилий просто стоять на ногах. Я аккуратно поддержал Розу, помогая ей не упасть, в ответ на что лисица прижалась ко мне, едва не плача.
– Я не готова к этому. Они все меня ненавидят, – прошептала она, роняя слёзы. – Мама заберёт у меня и тебя, как забрала папу и братьев с сёстрами, и я снова останусь одна.
– Ну, меня она не заберёт, ей силёнок не хватит, – пытаясь успокоить лису, ответил я. Всё-таки, эмпатия делает людей слишком мягкими, если только не закрываться от всех безэмоциональностью, как это делает Лена. – И тебя я ни за что не брошу.
– Это обещание? – кицунэ громко шмыгнула носом и посмотрела на меня. В её вишнёвых глазах был угасающий огонёк надежды, который я совершенно не хотел тушить окончательно.
– Да, это… – договорить я не успел. Роза, и откуда только в суккубе силы нашлись, подтянулась по моей руке и прильнула своими губками к моим губам. На вкус как вишня. А по ощущениям, я никогда такое не испытывал. Слишком нежно, слишком желанно, слишком хорошо, чтобы хоть на мгновение разорвать этот поцелуй. Когда я перестал чувствовать губы кицунэ на своих, я понял, что мы всё ещё находимся в пустом коридоре. Ну как пустом. В метрах десяти за колонной пряталась Элли, дверь чуть поодаль нас немного приоткрыта, за поворотом только что послышались спешно удаляющиеся шаги.
– Это… это я тебе дала защиту, чтобы ты от маминого очарования не пострадал, да? – сбиваясь, протараторила Роза. Почему ты меня спрашиваешь? Разве ты не утверждаешь это? – Прости, это вышло как-то случайно, – прочитав мои эмоции, опустила ушки Роза. Случайности, которых мы заслужили, блин. Я же не главный герой гарема, чтобы при падении с лестницы переиметь половину девушек, обитающих здесь. Впервые за эти две недели я действительно хочу услышать ту ненавистную фразу, которая меня даже в гробу преследовать будет. Просто потому что так проще, и потому что я, видимо, влюбился. Роза, что ты со мной творишь?
– Ну ладно, давай уже посмотрим твоим страхам в лицо, – сказал я, придерживая лисицу. Роза потерянно кивнула и повела нас дальше по коридору. Пройдя почти до конца крыла, наш путь стал проходить через высокую винтовую лестницу. Сколько бы я не смотрел вверх, но рассмотреть что-либо там я не мог, настолько высоко она уходила.
– Там живёт моя мама. Там она совращает моих родных и проводит приватные встречи. Там, на самом верху самой высокой башни. Ходят легенды, что те, кто зайдёт в её покои, никогда не смогут их покинуть, – почему Роза говорила так, словно сверху нас ожидало вселенское зло? Почему то, как она говорила, напоминало мне всяких фэнтезийных старцев, травящих байки про несметные богатства и ужаснейших чудовищ? Почему кицунэ так обречённо ведет меня туда, хотя сама этого не хочет? Как много «почему», и как мало я узнаю ответов на эти «почему».
– А где живёшь ты? – это я спросил не столько для того, чтобы узнать, сколько для того, чтобы лисицу, которую била мелкая дрожь, отвлечь. Роза посмотрела на меня и кивнула головой в другую сторону. Если точнее, то вниз, куда уводила эта же винтовая лестница, куда-то во тьму.
– Как презренная принцесса, я не могу возвышаться над своим кланом. Но тем не менее, я обязана жить в одной из башен. Раньше та комната, в которой ныне всегда обитает моя мама, была моей. Тогда она была такой уютной и просторной, там было так спокойно и тепло. А сейчас эта башня стала такой страшной, а все те стоны так напоминают предсмертные. Я… Я не хочу туда идти. Хочу к себе, в своё уютное подземелье, закрыться там, чтобы больше никто меня оттуда не смог достать.
– И даже я?
– Нет, – лисица покачала головой. – Хочу закрыться там с тобой, и никогда больше не выходить в тот враждебный мир.
Можно ли это считать признанием? Моё сердце отплясывало чечётку, когда кицунэ говорила это. В голову лезли разные мысли, но все они крутились вокруг одной единственной, пока что неизвестной, комнаты. Я посмотрел в непроглядную тьму внизу, посмотрел в неизвестность вверху, откуда на мгновение донёсся стон. Идти наверх, на встречу с кем-то, кого Роза боится, как будто этот кто-то вырезал всю её семью, казалось невозможным, особенно учитывая состояние молодой суккубы. Ровно в противовес этому было весьма заманчивое предложение уединиться с Розой в её комнате, куда гораздо легче спускаться, даже если придётся нести лисицу на руках. И говоря про уединиться, я совершенно не имел ввиду что-то пошлое. Путь вниз казался самым очевидным, если бы не два но. Первое, это то, что я не с Розой запираться по комнатам сюда приехал. Вспоминая слова лисицы про цель моего визита, мне казалось, что путь вниз истинно неправильный, будто если я соблазнюсь на это, на нормальные отношения с кицунэ можно было не рассчитывать. Второе но было куда проще: наверх всё равно надо будет идти, а идти по лестнице из подземелья будет куда дольше и труднее.
– Давай посмотрим на твою семью, а потом покажешь мне свою комнату. Если захочешь – запрёмся там, и пусть хоть небо на землю упадёт, – не сказать, что решение было лёгким, но мне даже чутьё говорило, что это правильно. Лисица кивнула, и мы начали восхождение по винтовой лестнице. Сколько мы шли, я не знаю. Я пробовал считать ступени, но постоянно сбивался, считал по ударам сердца, но моё колотилось, идеально не попадая в такт колотящемуся сердцу Розы, отчего считать было очень сложно. В конце концов я просто смирился, что когда-нибудь лестница закончится, и за ней будет воплощение похоти в этом мире. Вроде должно утешать, но становилось только тяжелее. И представьте моё изумление, когда нам на встречу кто-то вышел. Эту кицунэ я видел вчера на празднике. Черные блестящие волосы, множество хвостов, пронзительный надменный взгляд серых глаз, лицо первоклассной стервочки, и тело, о красе которого можно было спорить на протяжении двух вечностей. Чёрная кицунэ спускалась по лестнице вниз совершенно нагая, причём из ее мокрой щёлки капала белая жидкость, что абсолютно не смущало многохвостую. Она оценивающе смерила меня взглядом, после чего подошла в плотную. Роза немного испуганно отстранилась, чуть не упав с лестницы, а чёрная кицунэ, тем временем указала на свою промежность и, сверкнув глазами, сказала: «Почисти». В голове на мгновение стало пусто, после чего чей-то пронзительный голос сообщил, что на меня попытались безуспешно применить контрольную способность.