– И тебе, – ответил я, смакуя вкус её губ. А ведь раньше мне было всё равно, какая на вкус её помада. В следующую секунду я, сам охренев от такого поворота событий, схватил Квин за руку, притянул к себе и поцеловал, стиснув в объятиях. А ведь в голове просто родилась мысль спросить у Чешуйки про свою амнезию сейчас, чтобы не было проблем в школе, если подобный факт всплывёт, в чём я не сомневался. Но в какой-то момент влюблённый идиот внутри меня (уже третья по счёту моя личность) решил, что целоваться в данный момент будет лучшей идеей, чем устраивать расспросы. Когда я уже отпустил Квин, мне чертовски захотелось посмотреть на неё. На её лице застыли изумление и досада, отчего козёл внутри меня (это я-оригинальный, если что) улыбнулся. Так-то, будет знать, как загадывать такие стрёмные желания. Забавно, что я-Александр на всё это никак не реагировал. Ещё забавнее для меня был сам факт того, что я себя начал разделять на личности. Похоже, Корвус забыл положить в мою школьную форму смирительную рубашку. Интересно, раз у меня были психические отклонения, меня водили к специалистам, или моя проблема как обычно не выходила за пределы клана? Как много вопросов, целый один. Походу у меня реально крыша едет.
– Чешуйка, у меня тут намечается полный сдвиг по фазе, – зачем-то сообщил я Квин, лицо которой всё больше вытягивалось от удивления. – Ты вроде знаешь про мои провалы в памяти? Можешь рассказать?
– Насколько мне известно, это генетическое заболевание, – сделав умную моську, ответила Квин. Я, конечно, не эксперт в генетических заболеваниях, но у меня есть вопросы. Во-первых, когда это периодическая амнезия была наследственным заболеванием? Нет, я не претендую на звание учёного-генетика, но это даже звучит как полнейший бред. Во-вторых, если брать за основу мою прошлую жизнь, где у меня были абсолютно те же родители, что-то я не припоминаю провалы в памяти. С другой стороны, там Анита умерла при родах, а здесь жива, ещё и Касуми родила. Впрочем, я слишком много внимания акцентирую на том, что важно в последнюю очередь.
– Знаешь, почему я теряю память? Что-нибудь примечательное после этого происходит? Мне надо знать как можно больше об этом.
–Вроде как приступы происходят во время очень сильного стресса, – Квин призадумалась. – Честно, после того, как ты теряешь память, тебя всегда вели вместе с Касуми к одной из старейшин. Что там происходит, я не знаю.
– Но ты же будущая глава клана, – не смог не подколоть девушку я.
– Но ведь не действующая, – пожала плечами Квин.
– Вообще это странно, не находишь? Я совершенно не помню моменты амнезии, хотя память между приступами понемногу приходит.
– Я уже задумывалась об этом. Увы, у меня недостаточно влияния, чтобы задавать такие вопросы.
– Странно это всё, –подытожил я.
– Предлагаю продолжить мозговой штурм уже после школы. Если ты, конечно, вспомнишь об этом.
– Мне надо знать что-нибудь о моей школе?
– Там всё узнаешь, – улыбнулась Квин и, чмокнув меня на прощание, вышла из комнаты. Итого, что я узнал? Мне нужно растрясти Касуми на тему амнезии, а лучше всего это можно сделать, увы, после хорошего секс-марафона с ней.
Наконец я в компании Касуми, Гинис и тёти Линкс мы отправились в мою новую школу. Точнее, я и Касуми отправились в мою новую школу, а Линкс сопровождала Гинис в церковную школу, видимо, чтобы Лебедь не убежала по дороге. Я бы в это поверил, если бы был Сашей, но я, чёрт побери, видел немного другую картину. У Линкс был очень сильный материнский инстинкт, что я понял ещё в прошлом мире, а своих детей у неё нету. Видимо, Гинис стала для Рыси негласным объектом заботы, но, из-за хренового положения Лебедя, Линкс приходится делать вид конвоира. Интересно, а снизить травлю своей падчерицы до минимума Рысь не может по той же причине? И вот ведь какая дилема вокруг Гинис появляется: весь клан в отношении её разделяется на два лагеря. Первый, состоящий из подрастающего поколения, зачем-то всячески издевается над девушкой по одной им, точнее нам, известной причине. Надо будет, кстати, эту причину узнать, а то аргумент «слабая кровь» что-то не звучит. Второй лагерь, состоящий в основном из взрослых и очень небольшого количества членов поменьше, относится к девушке преимущественно нейтрально, хотя есть и исключения в виде Линкс. Это я ещё не разобрался, какого хрена именно я начал издевательства. У меня зарождаются смутные подозрения, что мои приступы амнезии как-то связаны с этим. Вечером обязательно обсужу этот вопрос с Квин.
Что-то я задумался и не заметил, как пейзажи и архитектура вокруг стали до боли знакомыми. Линкс и Гинис уже оторвались от меня с Касуми. Я оглянулся вокруг и обомлел. Нет! Точнее, да! ДА! Автор, может быть это и весьма предсказуемо, но я тебя просто обожаю! Сашиной первой школой является именно та, в которую я ходил в прошлой жизни. Это очень сильно облегчает задачу с адаптацией. Так я думал, пока нам не начали встречаться школьники. Ну допустим, что футляр от гитары в школу ещё нормально нести, а вот у той девушки за спиной висит полуторный меч. У мальчика, лет десяти, на поясе кобура с пистолетом. Да и содержимое футляра от гитары у того парня как-то странно гремит. Что за хрень?
В какой-то момент нас с Касуми обогнала пара девчонок, заставив моё сердце больно сжаться. Эти золотую и чёрную косы я где угодно узнаю. Вот только в этом мире я не являюсь парнем близняшек, да и становиться им не хочу. Алиса и Алеся шли в школу, держась за руки, отчего Касуми, едва завидев близняшек, выдала улыбку, которая мне совершенно не понравилась. Алиса, почувствовав на себе презрительный взгляд моей сестры, обернулась, от чего Алеся вздрогнула.
– Что, инцест – дело семейное? – Касуми сделала максимально невинные глазки.
– Кто бы говорил, – осадил я свою сестру. Уже обе близняшки обернулись и принялись меня рассматривать.
– Нам можно –мы же Гриммы, – отрезала Касуми. Ну да, железная логика.
– А тебе не всё ли равно? – спросил я уже в воздух, обращаясь не столько к сестре, сколько и к близняшкам. Касуми зачем-то прыснула в кулачок, схватила меня за руку и потащила по направлению к школе, оставляя моих девушек сзади.
***
Было бы всё так просто, да? Да, школа, в которой я с сегодняшнего дня учусь, была той, в которой я учился и в прошлой жизни. Она занимала примерно ту же площадь, находилась на том же месте на той же возвышенности, даже люди здесь учились те же, правда не все. Первое отличие от моей школы я заметил, стоило огромной шестиметровой стене показаться среди зданий. Причём стена эта была не просто решёткой или чем-то чисто декоративным. Это была метровая в толщину железобетонная стена с колючей проволокой сверху. А в этом заведении очень любят детей, я смотрю. Когда мы с Касуми уже подошли к воротам на территорию школы, я понял, зачем такие стены. В моём мире наша школа звалась средней школой номер… не помню номер, то ли сорок семь, то ли сорок девять. Здесь же, глядя на название, выбитое над воротами, способными на глаз выдержать прямое попадание танковым бронебойным снарядом, у меня появлялось очень много вопросов, отвечающих сами на себя. «Элитная средняя школа для контроля одарённых имени Валентины Хлыщ» – гласило название моей школы. Кто такая Валентина Хлыщ, я не знал, но закрадывались подозрения, что знать это мне надо. По бокам от входа стояли вооружённые огнестрелом охранники весьма крепкой комплекции. Что-то у меня всё больше пропадает желание идти за ворота.
– Предъяви оружие, – сказал нам один из охранников, когда мы подошли ближе. Касуми в ответ молча вытащила из рюкзака армейский нож, я, последовав её примеру, достал свой нож. Охранник удовлетворительно кивнул и потерял к нам всякий интерес.
Вот мы и на территории. Здания корпусов здесь выглядят куда крепче и массивнее моей прошлой школы. Есть несколько неизвестных зданий, которых раньше не было, купола оранжереи, где обитала Вельга, не было, вместо него был бетонный купол какого-то стадиона. И у каждого здания стояли охранники, причём не только на входах, но и на крышах и дорожках вокруг зданий. В окнах тоже мелькали лица в тактических шлемах. Ну точно не школа, а тюрьма.