– Саш, – Алеся таки решилась и прошептала моё имя, положив ладошку мне на щёку, – тебя же что-то тревожит. Ты какой-то слишком задумчивый.
Прогресс, мать его, на лицо. Всего пятнадцать минут езды, а она уже столько слов может в моём присутствии сказать. Оно эволюционирует! Мысленную оплеуху мне зарядил Саша. Да, было грубо, но не сделай я так, у меня бы появился повод отсюда не сваливать в мой мир.
– Просто навевает воспоминания, – улыбнулся Алесе, отчего та покраснела. – Жаль, что не совсем мои…
В голове всё играли песни «Порнофильмов», Саша ликовал хоть какой-то классной музыке, я же смотрел на громадину резиденции и всё больше погружался в меланхолию. И что мне делать? Я понятия не имею, что от меня хотят, было ли это на самом деле, за что я тут занимаю чужое тело, и смогу ли я вернуться в Исходный. Руки опускаются. Быть может именно сеанс лоботомии мог бы помочь? Просто зелёная вспышка, и все мои приключения вместе с Исходным стираются, остаётся только аквариум с гаремом из сестёр и постоянные сеансы мозгопила с матерью и сестрой.
– Наверное, воспоминания очень тяжёлые? – Алеся придвинулась ближе, положила голову мне на плечо, вжалась грудью в мою руку.
– Расскажу – не поверишь, – ответил я. Удочка заброшена, осталось только подсечь. Всё равно я не собирался повторять ошибку прошлого мира и скрывать, что я залётный.
– Расскажи, тогда и буду решать, верить или нет, – прошептала Алеся. Ей сейчас куда важнее было просто сидеть рядом со мной, чем слушать мои бредни.
– Сначала ты, – я сдался. Моя рука обхватила брюнетку и прижала ко мне.
Алеся ойкнула, но не растерялась и устроилась поудобнее. Девушка прикрыла глаза и положила руку ко мне на грудь.
«Милашка», – эту мысль подумали и Александр, и я одновременно.
А чего не нравится?
«Не по-пацански это девчонок братана уводить», – выдал Саня.
У меня мои есть в Исходном (звучало как у бабушки в деревне), а эти в твоём распоряжении.
«Займусь после твоего ухода».
– Ты спрашивал про Крейга Гримма. Я смогла его найти, – Алеся подняла взгляд золотых глаз.
Она просто золото. Тащусь от неё. Вернусь – и мне будет глубоко фиолетово, что тамошние сестрички могли меня разлюбить из-за внушения. Судя по тому, как ведут себя здешние близняшки, не разлюбят. Так вот. Женюсь мать вашу! Золото и бриллиант в виде двух очаровательных девушек. Таких динамить или тянуть до идиотии нельзя ни в коем случае.
– Тогда мне надо с ним встретиться, – я погладил Алесю и зарылся лицом в её волосы. Пахнет солнцем. – Если это возможно.
С трупами разговаривать я пока не умею. Обращаю внимание. ПОКА.
– Сложно, но можно. Он в тюрьме для особо опасных одарённых. Вроде как в особом бункере. И к нему никогда никто не приходит, – Алеся совсем растеклась и просто прикрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями.
«Правильно думай, правильно чувствуй,
Сердцем в могиле – душой в тюрьме
Это Россия – Россия для грустных,
Ни выбора, ни перемен!»
Что-то сегодня весь день «Порнофильмы» играют. Жаль, что в голове. Главное, чтоб по приезду «Король и Шут» не заиграли, а то кормить друзей в лесу я не хочу. По крайней мере не сегодня.
Хаммер въехал во внутренний двор и остановился. Ещё минуту мы с Алесей нежились на сидении, но в конце концов вышли. Не то, чтобы это было необходимо – водила быль готов ждать нас хоть до ядерной зимы, но у меня ноги стали затекать.
Когда вышел, увидел, что водитель закурил сигарету.
– Мужик, сигареты не будет? – обратился я к нему.
Тот пожал плечами и одним щелчком вытащил сигарету из пачки и бросил мне. Зажигалка прилетела следом. Я затянулся, пропуская дым в лёгкие, после чего выпустил дым через нос. Водитель с уважением хмыкнул, а Алеся нахмурилась. А кто без греха в наше время? Вы пить не умеете, а я слушаю музыку в голове и курю, депрессуя по жизни в другом мире. Россия для грустных. Даже, если это Российская Империя.
– Не знала, что ты куришь, – Алеся подошла ко мне. – Не люблю сигаретный дым.
– Это пройдёт, – пожал плечами. – Люблю погорячее.
Девушка покраснела и отвела взгляд. Хоть комплименты понимает, уже хорошо.
– Знаешь, – спустя ещё пару тяг обратился к девушке, – сперва надо помочь Сакуре, а потом решать дела с моим дядей.
Алеся удивлённо взметнула брови. Ну да, она и не знала, что тот заключённый – мой родной дядя. Мы стоим друг друга. Он сошёл с ума, я его чуть не убил. Дружная семейка. Сестра меня совершенно не по-сестрински хочет, мать хочет мои мозги, батя хочет не пойми чего… Уроки любви мы явно пропускали. И это я только ближайших перечислил. Сводная двоюродная сестра вообще хочет меня трахнуть и убить, и ей плевать, в каком порядке.
Но, прогресс есть, а дальше надо работать в заданном направлении. Чуйка говорит, что нам пизда. Надеюсь, физическая, а не метафорическая. Работаем, чего уж.
Глава 10
Ночью Алеся таки добралась до моей койки. Сразу сказал, что не в настроении отжигать ночью, к тому же завтрашний день обещает быть насыщенным, но девушка поразила меня своим рвением. Ночь. Луна. Дверь тихонько приоткрывается и в комнату прокрадывается тень в симпатичном пеньюаре. Алеся склонилась надо мной, осторожно ткнула пальчиком в щёку, проверяя, сплю ли я, после чего забралась ко мне под одеяло, обняла и стала греть. Огненный дар, поэтому я не преувеличиваю. Жарко, словно я в печку залез спать.
Я в долгу не остался. Осторожно расстегнул застёжки лифчика на спинке девушки, после стянул предмет белья (Алеся сама руки подняла, чтоб стягивать удобно было). А я что. А я просто уткнулся носом в мягонькие полушария и демонстративно засопел. Алеся какое-то время ждала чего-нибудь ещё, после чего стянула трусики и прижалась ко мне. Хоть поясок с чулками не сняла, но и смысла в этом и не было.
На утро Алеся разогрела кровать до температуры плавления вольфрама, отчего я из объятий девушки вытекал. Ошпаренных меньше чем замёрзших, так кто-то говорил. Не согласен…
Согласен. Алису пришлось расталкивать и освобождать из объятий двух девиц, с которыми я видел её вчера. Девочки были мягко говоря не в самом лучшем состоянии. Мертвенно бледные, с синими губами и кончиками пальцев, дрожащие и выдыхающие пар. Ошпаренные и замёрзшие один – два. Кое как, при помощи Алеси (да, «идинахернемешай» тоже можно считать помощью), я смог привести бедных девочек в чувство и состояние передвигаться и направил к доктору, запретив пытаться согреться самим. Кое-что всё же из оказания первой помощи при обморожении я помню. Надо будет восполнить пробелы – мне ещё счастливую жизнь с близняшками жить.
Алиса поднималась неохотно, как бы случайно, скидывая с себя одеяло, демонстрировала формы, выгибалась, глядя на меня из-под прикрытых век. Твою мать, и эта туда же! Спорить готов, что той двойне досталось только для того, чтобы я поревновал. Попытка засчитана, чего сказать.
– А, это ты? – сонно протянула девушка.
– Проснись и пой, солнце, – я бросил в Алису её блузку. – Завтрака в постель не будет. Не заслужила.
– Фи! – фыркнула Алиса и посмотрела на Алесю, стоящую в дверном проёме. – Я смотрю, облом был не только у меня. А вот если…
– Если бы у вас хотя бы на двоих был хоть один мозг, вы бы не разбегались в ВАШЕЙ, мать её, ситуации по всему городу, – перебил я блондинку. А то всё «А вот если пойдёшь со мной…» и им подобные уже в печёнках сидят.
Алиса притихла и обиженно уставилась в пол, застёгивая блузку, Алеся тоже не спорила. Она вообще, как правило, была немногословна по утрам.
– Ладно, товарищ начальник, – в голосе Алисы прибавилось холода, – что у нас по распорядку дня?
– Не даём Сакуре потерять клан, – я стал загибать пальцы, – бьём морды, пьём сук, трахаем сок… Нет, всё правильно сказал. Зарабатываем очки социального статуса путём бескомпромиссной дипломатии и старого-доброго насилия. Если совсем конкретно, разваливаем небольшой гёрлс-бэнд из шлюх, находим их верхушку и разваливаем её, после чего возвращаемся к Сакуре и объясняем, что с деловой хваткой у неё всё плохо. Это в идеале.