Возьмем в пример обычный лист белой бумаги. Если ты скрутишь его в трубочку и если будешь использовать много силы, ты сможешь разорвать ее. Однако, если ты разрежешь лист на сотню полосок, а затем скрутишь эти полоски в единое целое, то его прочность повысится в сотню раз и будет в состоянии выдержать даже несколько сотен килограмм.
Эффективность “Плетения” в Глубинных Истинах Пульсирующего Ритма Мира была в сотни раз лучше, чем просто “Плетение”.
«Духовная атака Гимна Ветра низкоуровневая. Сила атаки увеличится только после слияния с Глубинными Тайнами Законов», - Линлэй понимал это.
Лэйлин рассмеялся: «Если бы ты использовал свой тяжелый адамантовый меч, чтобы ударить то копье Бога, то ваши духовные атаки, скорее всего, были бы аннулированы! Его духовная атака по силе была наравне с твоей».
Используя свой опыт и суждения, Лэйлин мог это легко определить.
«Да?, - Линлэй мысленно вернулся к тусклой красной тени копья. Это копье действительно было довольно мощным. - Если бы у меня не было поврежденного защищающего душу артефакта Владыки, я, скорее всего, был бы не в состоянии принять духовную атаку такого уровня».
«Линлэй, есть кое-что, чем я озадачен».
Посмотрев на Линлэй, Лэйлин нахмурился: «Этот предсмертный удар духовной атаки Бога… души многих полных Богов не смогли бы принять ее, тем более твоя. Как так получилось, как будто тебя она полностью не затронула?».
Этот вопрос мучил Лэйлина долгое время.
«Это…», - Линлэй не знал, что сказать.
Мог ли он сказать Лэйлину, что имеет поврежденный защищающий душу артефакт Владыки? Артефакт Владыки, даже поврежденный, мог заставить Высшего Бога бегать с красными страстными глазами.
«Ха-ха, я был груб, - Лэйлин громко засмеялся. - Я не должен был задавать этот вопрос. Линлэй, ты сейчас просто мой сосед. Если у тебя есть вопросы касательно тренировок, можешь их мне задавать».
«Хорошо», - Линлэй кивнул.
«Ты должен освоить аспекты духовных атак Пульсирующего Ритма Мира как можно скорее», - смеялся Лэйлин.
Таким образом, Линлэй и Бебе начали жить и спокойно тренироваться в усадьбе. Изредка, когда Линлэй был озадачен, Лэйлин приводил примеры чтобы ему помочь. Иногда Линлэй понимал сразу, если же он не понимал, тогда Лэйлин оставлял его медленно обдумывать все самостоятельно.
Всякий раз, когда Лэйлин наблюдая за тренировкой Линлэй и мог дать совет, он давал его.
Тренировки Линлэй каждый день проходили счастливо и мирно, но в Империи Рохолт, тот Высший Бог, Садиста, в последние дни был в плохом настроении.
….
Во внутреннем дворе Садиста в настоящее время обедал вместе с двумя Богами. Однако, лицо Садисты было очень угрюмым и те два Бога не издавали ни звука.
«Бдыщь!».
Садиста стукнул хрустальный бокал об стол, затем встал и вышел из гостиной. Из-за того, что он использовал слишком много силы, хрустальный бокал разбился.
Два Бога взглянули друг на друга.
«Дэнни, с тех пор как Анрас умер, в течении последнего месяца лорд Садиста пребывает в плохом настроении. Как мы должны решить эту проблему?», - сказал мужчина средних лет с короткими седыми волосами.
Они были разочарованы этим.
Если Садиста всегда будет таким мрачным и угрюмым, их жизни будут некомфортными. В конце концов они должны будут прожить в Плоскости Юлан около тысячи лет. Если они проведут эту тысячу лет в нервозности, это сделает их действительно несчастными.
«Верно. Это нужно решить. Я схожу, обсужу этот вопрос с дядей», - произнес юно выглядящий Дэнни. Он был племянником Садисты. Таким образом, решение проблемы пало на него.
Садиста был одет в благородную, роскошную, фиолетовую мантию. Стоя в красивом цветочном саду, несмотря на красоту цветов, он был в плохом настроении.
«Этот Линлэй всего лишь Полубог. Из-за приказа убить его Анрас умер! И сейчас я даже не могу начать против него действовать!», - сердце Садисты было наполнено подавленным гневом.
Он действительно был способен убить его, и, возможно, Бейрут не узнает.
Но если Бейрут узнает, то он, Садиста, не сможет войти в Некрополь Богов.
«Некрополь Богов имеет большее значение!», - Садиста продолжал напоминать себе. Ради Некрополя Богов он готов был прятаться и не иметь дел с Линлэй. Но он все еще чувствовал себя сердитым и обиженным. В конце концов, Линлэй был всего лишь Полубогом. Как мог Садиста не выразить негодование в своем сердце?