Гисласон сказал: «В действительности существуют Высшие Боги, которые способны контролировать Мощь Владыки на идеальном уровне… согласно легенде, Высшие Боги, достигшие уровня Парагона, способны полностью контролировать Мощь Владыки. К сожалению, я никогда не слышал о Высшем Боге Парагоне, который бы проживал в Префектуре Индиго».
Линлэй невольно с горечью рассмеялся.
«Мистер Альфонсус, Вы говорили, что есть три способа, верно?», - сразу же спросил Линлэй.
Альфонсус обреченно продолжил: «Третий способ попросить вмешаться Владыку! Если Владыка вмешается, независимо от того, какой из Владык! Ваша жена будет легко спасена. Но… сможете ли Вы убедить Владыку помочь?».
«Ваш третий метод - это пустая трата слов», - несчастно произнес Бебе.
Но Линлэй молчал в течение длительного времени.
«Мистер Альфонсус, больше не существует никаких других способов?», - переспросил Линлэй.
Альфонсус с абсолютной уверенностью кивнул: «Учитывая уровень моего понимания души, я с полной уверенностью полагаю, что помимо этих трех способов других не существует».
Первым способом было найти эксперта, достигшего крайних пределов понимая Указов Жизни, верховного эксперта, который значительно превосходил Альфонсуса. Но где такого найти в Префектуре Индиго?
Вторым способом было найти кого-то, кто бы мог полностью контролировать Мощь Владыки, без каких-либо просачиваний или совершений ошибок. Такой уровень духовного контроля был чем-то, что могли осуществить только легендарные Парагоны.
Третий способ...
Единственный Владыка, с которым Линлэй имел связь - это Владыка Багрянник. Но даже если не задаваться вопросом - решит ли она помочь… количество времени, которое потребуется чтобы пересечь континент Кровавого Хребта и добраться до континента Багрянника, слишком большое!
Делия не может ждать так долго!
«Все… в последние дни я вас сильно беспокоил, - Линлэй выдавил улыбку. – Возвращайтесь. Больше нет необходимости беспокоиться из-за моих проблем. Мистер Альфонсус, я бы хотел искренне Вас поблагодарить, что Вы поспешили и преодолели такое расстояние, чтобы прийти и попытаться спасти мою жену».
Гисласон, Матриарх Алой Птицы, Пусро и остальные, увидев выражение лица Линлэй, вздохнули в своих сердцах.
«Линлэй, мы пока что оставим тебя», - Гисласон и другие хотели утешить его, но не знали, что сказать. Все они просто ушли.
Хотя все они знали, что Лорд Префект Префектуры Индиго прибудет в ближайшее время, выслушав объяснения Альфонсуса, они понимали… что он не сможет спасти Делию, если его духовный контроль не мог идеально управляться с Мощью Владыки. Но, к сожалению, по легендам, только Высшие Боги Парагоны были способны на такой подвиг.
«Босс…».
Бебе посмотрел на одинокую фигуру Линлэй. У него возникло внезапное желание заплакать.
Линлэй повернулся, чтобы посмотреть на Бебе, заставляя себя улыбнуться: «Бебе, ты тоже можешь уйти. Позволь мне составить компанию Делии наедине».
Линлэй похлопал Бебе по плечу и тот лишь многократно кивнул.
А затем Бебе вышел из комнаты.
Единственными присутствующими в комнате были Линлэй, Делия и спящий Уэйд, который не имел ни малейшего представления о происходящем.
Линлэй спокойно смотрел на Делию, в то время как в его голове мелькали бесчисленные сцены. Печаль и горе переполняли его изнутри, и он невольно поднял голову: «Небеса! Почему вы наказываете меня так!!!».
Его хриплый голос отразился в тихой комнате эхом. Он был полон сожаления, гнева, печали… и отчаяния!
Две струйки слез потекли по лицу Линлэй.
Он медленно подошел к кровати, стал на коленях и внимательно посмотрел на Делию. Он протянул руку, нежно поглаживая ее лицо. На его лице появилась едва заметная улыбка: «Делия, я буду сопровождать тебя на заключительном этапе этого путешествия. Никогда не расстанусь... никогда!».
Время текло… и в мгновение ока прошло довольно много дней.
Бебе стоял снаружи комнаты, глядя через окно. В этот момент мимо проходил Барух. Боясь потревожить Линлэй, он тихо спросил: «Бебе, как себя чувствует Линлэй?».
Все знали о ситуации с Делией и понимали...
У Делии не было никакой надежды. Вот только, все боялись, что из-за этого Линлэй сломается и, возможно, даже сделает то, что вызовет у всех сожаление и боль.
«Смотри сам», - вздохнул Бебе. Прямо сейчас на лице Бебе не было и намека на улыбку. У него совершенно не было никакого настроения смеяться или шутить.
Барух посмотрел в окно.