«Ваше Императорское Величество, посланники уже за пределами дворца», - почтительно сказал дворцовый служащий.
«Ха-ха… впустить их», - Один, сидящий на троне, громко смеялся, пока говорил. Один был тем, кто заботился о своей репутации. Ему нравилось быть выше всех остальных, а также быть в центре внимания. Ему нравилось ощущение контроля чьих-то судеб… и он любил играть с людьми.
Быть в состоянии контролировать радость, гнев, и горе других… это было чем-то, что делало его очень счастливым.
«Всемогущий Император Один, мы представляем Империю Барух и передаем от императора свои самые искренние поздравления, - главный посланник Империи Барух слегка поклонился, а затем продолжил. - Во время этого визита, наша Империя Барух подготовила изумительные сокровища для Вас, Император Один!».
Намек улыбка появился на лице Одина: «Принесите их, я хочу посмотреть».
Немедленно…
Послы принесли два больших сундука и поставили пол главного зала дворца.
«Откройте их», - спокойно рассмеялся Один.
«Император Один, пожалуйста, посмотрите, - посланник открыл один из больших сундуков и когда он это сделал, послышались потрясенные вздохи. Что касается императора Одина, сидящего на престоле, когда он увидел “сокровища”, его лицо сразу изменилось. - Нимола! Нет!».
Нимола был братом Одина.
«Это… это…», - министры, собравшиеся в зале, были шокированы, не зная, что сказать.
Посланник просто холодно засмеялся и открыл другой сундук.
«Лязг!».
Крышка сундука слетела и упала на пол.
Один почувствовал, что его сердце сильно сжимается и он пристально посмотрел на труп в сундуке.
Один не мог поверить в это: «Сын! Мой сын!».
Жизнь в Тюрьме Гебадос была крайне опасной. Когда Один попал туда, он был слабаком. Несмотря на то, что он был диким и ему нравилось играть с другими и убивать… он не желал смерти близким. На протяжении всех этих лет, что он провел в тюрьме, он всегда защищал сына и брата!
В прошлом он прорвался через брешь в пространственных стенах и вернулся на континент Юлан.
Прорыв через брешь в пространственных стенах была связан с количеством энергии, которым владел человек. Прочность пространственных переплетений была переменной и чем больше было энергии у человека, тем сильнее были пространственные переплетения и тем труднее было прорваться. Пространственные переплетения не имеют много общего с пониманием каких-либо Глубинных Тайн.
В момент попытки прохождения через слабости в стенах, силы переплетений были одинаковы по сложности для обычных Высших Богов и Семизвездочных Демонов.
Он взял двух Высших Богов с собой.
Один из них был его сыном. Другой его братом. Он рисковал своей жизнью, когда брал их с собой и им удалось бежать из тюрьмы. Что же касается других подчиненных, которых он привел - они были только Богами и Полубогами. То, что он был готов рисковать своей жизнью, чтобы взять этих двоих с собой, говорило о том, насколько он заботился о них.
Но сегодня…
И его брат и его сын погибли!
Их трупы были прямо перед ним.
Он был очень осторожен в тюрьме, но на континенте Юлан, помимо своих собственных сил, единственный Высший Бог, который присутствовал здесь - это Бейрут. Больше никого. Он не верил, что его брат и сын будут в опасности. Но сегодня… их трупы находились в сундуках перед ним.
«Нет… нет…», - взревел от ярости Один.
«Поймать его!», - злобно смотрел на посланника Один.
Стражники сразу же схватились за оружие и окружили посланника.
С мерцанием тела Одина появился рядом с двумя сундуками. Он посмотрел на труп в правом сундуке, а затем на труп в левом сундуке: «Нимола! Честер! Ты… как ты мог…».
Все его тело дрожало, а лицо стало бледным.
«Мой брат! Мой сын! Не волнуйтесь. Я определенно буду мстить. Определенно!!! Я заставлю их пожалеть. Я сделаю их жизнь хуже, чем смерть!!!».
Один вдруг повернулся, глядя на посланника.
«Скажи мне, кто их убил!», - взревел Один. Он очень хорошо понимал, что только Высший Бог мог убить его сына и брата.
«Хмпф!», - посланник просто холодно фыркнул.
«Я!», - раздался ледяной голос в главном зале.
Мгновенно, все в главном зале, включая Одина, повернулись, чтобы посмотреть.
Вне зала вдруг показалась фигура. Этот человек шагал в зал шаг за шагом, в то время как стражники были не в состоянии блокировать его. Он носил белые траурные ленты в волосах и был одет в церемониальные белые одежды. Видя это, министры в зале были ошеломлены… это явно был траурный наряд, предназначенный для оплакивая умерших членов семьи.