В 2002 г. книга была вновь издана, на этот раз в Абу Даби, издательством «Дар ас-Сувейди» под редакцией и с предисловием ‘Али Ахмеда Кан‘ана. Издание осуществлено с текста второго издания (1849) с внесенными автором дополнениями и сделанными им купюрами. В редакторских примечаниях указано авторство значительного числа стихотворных цитации. Книга представлена в качестве первого тома серии «Классика литературы ар-рихла». Предполагается издать в этой серии около 100 как известных, так и не издававшихся сочинений арабских путешественников, в первую очередь относящихся к XIX—XX вв.
Переводы «Описания Парижа» на другие языки появились лишь недавно. А. Е. Крымский, правда, упоминает о существовании турецкого перевода, относящегося, по-видимому, к началу XX в. (Крымский, 164, примеч. 56). На европейских языках долгое время книга была представлена лишь в извлечениях, переведенных французскими арабистами — современниками ат-Тахтави. В 1968 г. опубликован перевод (неполный, являющийся приложением к докторской диссертации) на немецкий язык Карла Стовассера под названием «Aṭ-Tahtāwī in Paris» («Ат-Тахтави в Париже»). Заслуга перевода книги на французский язык принадлежит египтянину Анвару Луке, выпускнику филологического факультета Каирского университета, защитившему в Сорбонне диссертацию на тему «Египетские писатели и путешественники во Франции в XIX в.». По возвращении в Египет А. Лука (1927—2003), преподавал в Каирском университете и в университете ‘Айн Шамс, а вторую половину жизни, будучи женат на европейке, прожил в Женеве, где и скончался. Многие годы преподавал в университетах Прованса и Лиона и продолжал заниматься изучением культурных связей между Францией и Египтом в XIX в. В 1958 г. участвовал в подготовке переиздания «Описания Парижа» в Каире. Его перевод книги ат-Тахтави под названием «L’Or de Paris» («Золото Парижа») вышел в Париже, в издательстве «Синдбад», в 1988 г. А. Лука не включил в свой перевод французские тексты, переведенные ат-Тахтави на арабский: «Хартию» Людовика XVIII, «Советы врача», предисловие де Саси к его переводу макам ал-Харири, газетной статьи о русско-турецкой войне, ограничившись упоминанием о них в соответствующих местах. Хотя в арабском переводе «Хартии» представляют интерес содержащиеся в нем замечания самого Рифа‘а. А. Лука ограничился также переводом лишь немногих стихотворных цитации. Но перевод А. Луки и особенно примечания переводчика к нему были неоценимым подспорьем в моей работе. Примечания составлены А. Лукой на основе доступных ему источников из французских библиотек и архивов и содержат биографические сведения о других членах египетской миссии в Париже, точные названия и выходные данные прочитанных и цитируемых ат-Тахтави французских книг, французские заголовки разделов конституционной «Хартии».
В заключение хочу выразить глубокую признательность всем, кто оказал мне помощь в работе на разных ее этапах — от получения необходимых источников до перевода стихов средневековых арабских поэтов: Йусуфу ал-Куаййиду, Д. В. Микульскому, Ахмаду ал-Хамиси, Абу Бакру Йусуфу, Д. В. Фролову и, разумеется, А. Б. Куделину.
P. S. В тот день, когда в моей работе была поставлена последняя точка, пришел очередной номер египетского еженедельника «Ахбар ал-адаб» от 14.10.2007 г. с опубликованным в нем большим интервью директора музея и выставок при Институте Арабского мира в Париже Бадр ад-Дина ‘Арудки, приехавшего в Каир в связи с планируемым Институтом проведением там с 13 сентября 2008 г. по 29 марта 2009 г. выставки «Бонапарт и Египет».
На вопрос корреспондента еженедельника Усамы Фарука о целях проведения выставки ‘Арудки ответил: «В последние годы, как мне кажется, французскую кампанию представляли сплошным благом для Египта, тогда как она была не только благом, а несла в себе и зло, если не много зла. Но, может быть, в этом зле было что-то и от добра. Поэтому мы хотим прояснить, что представлял собой Египет во время высадки в нем французов в конце восемнадцатого века и что произошло в нем в начале девятнадцатого века, после завершения кампании, которая длилась всего несколько лет, но следствия которой проявлялись на всем протяжении века. Несомненно, кампания была «потрясением» и факт, что от других колониальных кампаний — а экспедицию Бонапарта, не погрешив против истории, можно назвать колониальной — она отличалась тем, что ее сопровождало большое число ученых, мыслящих людей и художников. Наполеон ставил себе цель не только завоевать Египет, но и открыть его. Не будем забывать, что Бонапарт мечтал стать членом Французской академии, и это придает его экспедиции несколько иное значение, чем другим колониальным экспедициям. Именно это мы хотим разъяснить планируемой выставкой и ради этого сформирована комиссия из большого числа французских ученых, а также египетских писателей и интеллектуалов. Мы хотим, чтобы выставка стала результатом совместных усилий и могла дать взвешенное представление об этой кампании».