Данило не был впечатлен переменой настроения моего отца. Он собирался стать самым молодым младшим боссом в истории наряда и практически уже правил Индианаполисом, потому что его отец был очень болен. Он коротко кивнул.
— Конечно, — спокойно ответил он, выглядя намного старше своих лет.
Закаленный, взрослый. Он был больше мужчиной, чем я ощущала себя девушкой. Данило еще раз улыбнулся мне и последовал за отцом.
Я спустилась по оставшимся ступенькам, и Сэмюэль преградил мне путь.
— Иди переоденься.
— Прошу прощения?
Он указал на мои ноги.
— Ты показываешь слишко много ног.
Я указала на свои руки и горло.
— А еще я показываю шею и руки. — я подняла одну ногу. — И у меня красивые ноги.
Сэмюэль посмотрел на мою ногу, потом на лицо и нахмурился.
— Да, но Данило не должен этого знать.
Я фыркнула, затем быстро огляделась, обеспокоенная тем, что Данило был достаточно близко, чтобы услышать.
— В первую брачную ночь он увидит больше, чем мои ноги. — непроизвольный жар обжег мои щеки. Лицо Сэмюэля потемнело.
— Уйди с дороги, — сказала я, пытаясь пройти мимо него.
Лицо Сэмюэля потемнело.
— Иди переоденься, Фина. Сейчас же, — приказал он голосом, который, вероятно, приберегал для деловых встреч с другими искусными людьми.
Я не могла поверить своим глазам. Неужели он думает, что я подчинюсь ему только потому, что он член мафии? Это не работало последние пять лет.
Я быстро потянулась к его животу и сильно ущипнула его, что было нелегко, учитывая, что Сэмюэль был мускулистым.
Он вздрогнул от неожиданности. Я воспользовалась его мгновенным отвлечением, чтобы проскользнуть мимо него, затем сделала вид, что покачиваю бедрами, направляясь в гостиную. Сэмюэль догнал меня.
— У тебя невыносимый характер.
Я улыбнулась.
— У меня твой характер.
— Я мужчина. Девушки должны быть послушными.
Я закатила глаза. Сэмюэль скрестил руки на груди и прислонился к стене у окна.
— Ты всегда ведешь себя как благовоспитанная леди, когда рядом другие, но Данило получит неприятный сюрприз, как только поймет, что получил не леди, а неистовую девушку.
Вспышка беспокойства затопила меня. Сэмюэль был прав. Все, кроме моей семьи, знали меня, как ледяную принцессу. Наша семья славилась уравновешенностью и самообладанием. Единственные, кто знал меня по-настоящему, были мои родители, София и Сэмюэль.
Смогу ли я когда-нибудь быть собой рядом с Данило? Или это его отпугнет? Данило всегда держал себя в руках, и, возможно, именно поэтому дядя Данте и папа выбрали его моим мужем — и потому, что он был наследником одного из самых важных городов наряда.
Раздался стук в дверь, я обернулась и увидела Данило. Его карие глаза встретились с моими, и он слегка улыбнулся. Затем его взгляд переместился на Сэмюэля, прислонившегося к стене позади меня. Лицо Данило слегка напряглось.
Я рискнула оглянуться через плечо и увидела, что брат смотрит на моего жениха так, словно хочет стереть его в порошок. Я попыталась поймать взгляд Сэмюэля, но он был доволен, убивая Данило глазами. Я не могла ему поверить.
— Сэмюэль, — сказала я натянутым вежливым голосом.
— Почему бы тебе не дать нам с Данило минутку?
Сэмюэль оторвал взгляд от моего жениха и улыбнулся.
— Я уже даю тебе минутку.
— Наедине.
Сэмюэль покачал головой, его улыбка потемнела, глаза вернулись к Данило.
— Я обязан защищать твою честь.
Жар прилил к моим щекам. Если бы Данило не было в комнате, я бы набросилась на брата и свернула ему шею.
Данило подошел ко мне и поцеловал руку, но его глаза были прикованы к моему брату.
— Могу тебя заверить, что честь Серафины в моем обществе в полной безопасности. Я подожду до нашей брачной ночи, чтобы заявить свои права ... когда она больше не будет твоей ответственностью.
Голос Данило угрожающе понизился. Он никогда раньше не намекал на секс, и я знала, что он хотел спровоцировать моего брата. Власть играет между двумя альфами.
Сэмюэль качнулся вперед, прочь от стены, его рука потянулась к ножу. Я повернулась и подошла к своему близнецу, положив руку ему на грудь.
— Сэмюэль, — сказала я предупреждающим тоном, впиваясь ногтями в его кожу через ткань рубашки. — Данило мой жених. Дай нам минутку.
Сэмюэль опустил взгляд на мое лицо, и на этот раз выражение его лица не смягчилось.
— Нет, — твердо сказал он. — И ты не бросишь вызов моему приказу.