Винни берет меня за подбородок и наклоняет его вверх, чтобы провести подушечкой большого пальца по моим губам. В ответ я вздрагиваю, и кожа становится липкой от брезгливого отвращения.
— Я рад это слышать, — мягко произносит он на своем ирландском наречии. — Потому что я готов жениться хоть сегодня.
Я вырываю лицо из его хватки, благодарная за свободное пространство, и покрываю этот маневр утверждающим кивком. Меня пугает мысль о браке с Винни, но меня утешает то, что технически он будет незаконным. Потому что я все еще замужем за Глебом. Но Винни никогда не должен об этом узнать.
Тепло разливается по моим венам, когда я вспоминаю то короткое счастье, которое я обрела с Глебом. На мгновение я действительно была счастлива. Несмотря на все наши трудности, он - единственный мужчина, который мне нужен. Я благодарна за время, проведенное с ним, каким бы оно ни было.
— Нам просто нужно, чтобы мой кузен благословил наш союз, — продолжает Винни. — Как босс, Коган имеет право последнего слова, не то, чтобы он нас остановил. Просто глупая ирландская традиция. — Винни пожимает плечами. — Тогда мы сможем пойти в церковь и сделать все официально.
То, как он произносит слово «официально», звучит так многозначительно, что у меня сводит живот.
— Если ты хочешь большую свадьбу, мы можем устроить более экстравагантную вечеринку позже, обновить наши клятвы, и все такое. Но сегодня, любимая? Сегодня мы заключаем наш союз. — Он наклоняется ближе, его руки обхватывают мою талию и возвращаются назад, чтобы стиснуть мою попку. — Мне надоело ждать тебя, — заверяет он, притягивая меня к себе так, что я чувствую его возбуждение.
Я задыхаюсь, мои руки инстинктивно взлетают вверх, чтобы упереться в его грудь, и я откидываюсь от него так далеко, как только могу. Винни, кажется, совершенно не замечает моего отвращения и несколько секунд крепко прижимает меня к себе.
Его глаза опускаются к моим губам, и я начинаю дрожать.
Боже, пожалуйста, не целуй меня. Я тяжело сглатываю. Если мне так плохо от одной мысли о его губах на моих, то я не знаю, как я должна заняться с ним сексом.
— Мы должны подождать до конца церемонии, — предлагаю я, сердце стучит о ребра. — Тогда это будет более особенным.
— Хм. — Винни издает забавный звук, но, к счастью, отпускает меня. — Хорошо. Я пойду оденусь. Завтрак на плите, если хочешь поесть. — Он ткнул большим пальцем через плечо в сторону кухни.
Сомневаюсь, что я смогу что-нибудь съесть, учитывая, как сильно у меня сводит желудок. Но я пробормотала спасибо.
Винни бросает взгляд на Леона и Мишу.
— Присмотрите за моей невестой? — Он говорит так, будто они здесь только для того, чтобы обеспечить мою безопасность, а не для того, чтобы я не смогла сбежать.
Через полчаса Винни уже одет в один из своих отлично сшитых костюмов. И мы снова забираемся в Линкольн, на котором приехали сюда. Водитель, кажется, совершенно спокойно относится к тому, что все это время ждал нас в машине.
Наша поездка в город проходит в полной тишине. С Леоном на пассажирском сиденье у меня появилось немного больше личного пространства, так как я сижу между Мишей и Винни. Только рука Винни находит мое бедро через несколько минут езды и медленно ползет вверх по ноге.
Сердце замирает, когда мы подъезжаем к «Жемчужине», и знакомый старый зал вызывает у меня чувство ужаса, которого раньше никогда не было. Еще слишком рано для открытия клуба, но я знаю, что мистер Келли проводит множество встреч в бурлеск-салоне в не рабочие часы.
Страх поднимается в моей груди при мысли о том, что мне снова придется столкнуться с Коганом. В прошлом мы общались лишь в редких случаях, и, уезжая из Бостона в Нью-Йорк, я рассталась с ним не в самых лучших отношениях.
Хотя у меня нет конкретной причины, с самого дня знакомства с ним я всегда считала Когана пугающим, хотя он и не выказывал мне ничего, кроме уважения и благоразумия. И до сих пор я нахожу его пугающим.
Но сегодня, когда Винни берет меня за руку и ведет внутрь, я испытываю настоящий ужас.
28
МЭЛ
Парадная комната клуба пуста, а верхние лампы ярко горят, создавая жуткую атмосферу. В этом тихом, утилитарном свете помещение кажется призрачным. Как будто люди ушли, но их души остались. Наблюдают. Ждут.
Леон и Миша обходят нас с флангов, пока Винни тащит меня через зал, мимо пустых обеденных столов и свободных мест. Странно снова оказаться в этом месте, в клубе, который я называла своим домом почти три года. Но сейчас он кажется чужим. Даже враждебным.
Мне здесь больше не место.
Винни ведет меня в кабинет Когана, тот самый, куда меня привели в ту ночь, когда Глеб ворвался в мою жизнь подобно урагану. В ту ночь Коган вызвал меня к себе, чтобы узнать мою версию событий. Чтобы я могла рассказать ему, почему Винни и Глеб оказались в драке на полу бурлеск-салона посреди моего выступления.
Сегодня настроение совсем другое. Как будто сами стены затаили дыхание. И если в тот вечер я думала, что мне страшно смотреть в глаза своему боссу, то сейчас все гораздо хуже.
Леон и Миша широко распахивают двери, открывая перед нами ужасающее зрелище.
Коган стоит посреди комнаты, на его лице - маска каменной ярости. Я чувствую, как от него исходит ненависть, словно волны жара от самого солнца. От ее интенсивности у меня перехватывает дыхание. Я никогда не хотела бы оказаться на стороне этого гнева.
Рыдающий мужчина опускается на колени у его ног. В это время Коган прижимает ствол пистолета ко лбу мужчины.
— Пожалуйста, пожалуйста, пощадите меня. Я сожалею. Мне так жаль! — рыдает мужчина, сцепив руки перед собой, словно в молитве. — Клянусь, я больше никогда этого не сделаю.
— Нет. Не сделаешь, — категорично заявляет Коган.
И нажимает на курок.
Раздается оглушительный грохот, который сотрясает мой организм, как землетрясение. Кровь брызжет из затылка мужчины, наполняя воздух тонким красным туманом, а тело умоляющего мужчины тяжело падает на пол. Замертво.
Коган только что хладнокровно убил человека. А я - свидетель.
Я замираю от резкого вздоха, вырвавшегося у меня.
Этот звук притягивает взгляд ирландского босса, и он смотрит в нашу сторону с такой суровостью, что у меня замирает сердце. Эти напряженные голубые глаза пронзают воздух, открывая каждого из нас, чтобы он мог увидеть все наши секреты. Но самое страшное, что никто не находит эту сцену необычной. Наверное, такое происходит постоянно, раз Леон и Миша так бесстрастно осматривают тело. Паника поднимается внутри меня, сжимая горло, когда я впервые встречаю свою новую реальность с широко открытыми глазами.