— Это не ты украл у меня, — осторожно говорю я, потому что сейчас каждое слово имеет значение, и я чувствую, что моя жизнь может оказаться на волоске, если я не справлюсь с этим. — Один из твоих кузенов украл у меня жену. И теперь он пытается жениться на ней, хотя наша свадьба была засвидетельствована Богом.
Я позволил этим словам прозвучать, потому что знаю, насколько религиозно Келли следуют своей вере. Они настоящие ирландские католики - крещение, конфирмация, исповедь, причастие, Великий пост, все девять ярдов. И в кои-то веки моим самым сильным союзником может оказаться Бог.
Бог Когана, то есть.
Подбородок ирландца подозрительно вздергивается вверх.
— Кто твоя жена? И почему меня должно волновать, что ты не смог удержать ее в своей постели?
— Она ушла не по своей воле, — холодно отвечаю я, чувствуя, как давление накаляется до предела. — Ее зовут Мелоди О'Мара. Она раньше работала на тебя.
Отношение Когана заметно меняется, и я понимаю, что он узнал Мэл по имени. Это дает мне долю надежды, что он хотя бы в курсе ситуации. Надеюсь, он еще не потворствует этому.
— Ладно, Глеб, — говорит он, делая ударение на моем имени. — Я буду кусаться. С чего бы замужней женщине соглашаться на свадьбу с моим кузеном? Потому что я сам разговаривал с Мэл сегодня утром, и она вроде бы согласилась на это предложение.
Мой желудок болезненно сжался, в груди запульсировала внезапная пустота, и я стиснул зубы, стараясь держать свои эмоции под замком.
— Винни уже несколько недель посылает киллеров в Нью-Йорк. Угрожая моей жизни. Ее жизни. Жизни ее дочери.
Я даю последнему слову впитаться, и вспышка раздражения, промелькнувшая на лице Когана, говорит о многом.
— Не думаю, что у Мэл был большой выбор, — резко заканчиваю я, сжимая кулаки в попытке остановить их дрожь.
Коган молчит, кажется, целую вечность, его холодные глаза наблюдают за мной, ничего не выдавая.
— Харпер! — наконец кричит он.
Мгновение спустя дверь распахивается, подтверждая мои подозрения, что старший брат затаился по ту сторону.
— Отправлялись ли люди Келли в Нью-Йорк за последние три недели без моего прямого приказа?
— Да, сэр, — отвечает Харпер, напряженно прислушиваясь.
— Сколько?
Харпер бросает быстрый взгляд в мою сторону.
— Десять, насколько мне известно. Мико так и не вернулся.
Интересно. Значит, Винни не удосужился упомянуть кузену, что из-за него погиб один из братьев Ликан. Похоже, он посылал убийц, даже не посоветовавшись с боссом.
— Десять? — рычит Коган. Поднявшись с кресла, он хлопнул ладонями по столу с такой силой, что дерево застонало. — Почему это не было доведено до моего сведения?
Раздражение в его тоне очевидно, и Харпер бросает еще один косой взгляд в мою сторону. Сцепив руки за спиной, мой брат расправляет свои громоздкие плечи.
— Потому что Винни сказал, что получил ваше разрешение на прямое использование наших ресурсов. Сэр.
Коган издал низкий рык, его голубые глаза стали убийственными.
— Приведите моего кузена. Сейчас же. Думаю, нам пора обсудить это... недоразумение как мужчины.
Может быть, если я не смог найти Мэл самостоятельно, обратиться к Когану не такая уж и плохая идея.
30
МЭЛ
— Прекрати! — кричу я, борясь с захватом Винни. И я беспомощно наблюдаю, как Леон и Миша лупят старого священника. У меня замирает сердце, глядя на его мучения, но ничто из того, что я говорю, не может остановить издевательства.
— Я не буду этого делать, — хрипит священник, глядя на Винни одним опухшим глазом. Кровь струйкой течет из его носа, но он стоит твердо. — Это будет грех в глазах Бога, — говорит он, его убежденность тверда. Он решительно поднимает подбородок, несмотря на дрожь в голосе. — Причастие должно быть соблюдено. И мы должны провести мессу. Все это невозможно сделать за один день.
Мое сердце болит при виде его страданий, но я молча умоляю его потерпеть. Ведь каждый миг его сопротивления дает мне больше времени.
Винни усмехается, притягивая меня к себе.
— Это мы еще посмотрим. — Он дает знак Леону и Мише умерить свой пыл, а затем наклоняется к моему уху. — Он одумается, милая. Просто дай ему несколько выбитых зубов.
Его горячее дыхание овевает меня, вызывая мурашки на шее. Мой пустой желудок взбунтовался, но вырвать мне нечего.
Словно услышав слова Винни как прямой приказ, Леон валит пожилого мужчину на пол. И бьет его прямо в челюсть. Я задыхаюсь, страх пронзает мою грудь, когда священник вскрикивает. А потом его пинают между двумя массивными русскими, и он корчится от боли, когда они используют его как футбольный мяч.
Как это может быть решением? Избиение священника? Если Винни так привязан к своей вере, как он может причинить боль человеку божьему? Ради всего святого, пропустите религиозные обряды! Ни один бог не одобрит такой брак.
И опять же, не Винни же на самом деле избивает старика. Горькая мысль промелькнула в голове с яростью. Похоже, Леон и Миша не испытывают никаких сомнений в том, что жестоко обращаются с бедным священником. Какими бы религиозными ни были Келли, я готова поспорить на свою жизнь, что в братьях Глеба нет ни капли веры. И еще один кусочек головоломки встает на место, складываясь в образ детства Глеба. Как он мне однажды сказал, он и его братья были созданы, чтобы быть способными на такое насилие. Богу и морали нет места в их работе. Теперь я это вижу.
Всхлип поднимается у меня в горле, когда я беспомощно стою рядом и смотрю, как избивают старика. Чувство вины и жалости грызут мой живот, и я неконтролируемо дрожу. Но все, что я могу сделать, это бесплодно напрягаться против жестокой хватки Винни.
— Остановитесь, пожалуйста, остановитесь, — умоляет священник, его руки дрожат, когда он поднимает их, чтобы закрыть лицо. И вдруг его голос становится таким слабым, что у меня разрывается сердце.
Миша и Леон делают паузу, бросая взгляды в сторону Винни.
— Значит ли это, что ты женишь нас, старик? — требует он.
— Да. Да, я поженю вас, — задыхаясь, соглашается священник, вытирая кровь с губ.
У меня замирает сердце, когда я вижу, как мгновенное промедление Когана ускользает от меня. Не то чтобы я винила бедного священника. И даже когда Леон и Миша поднимают его на ноги, мне хочется хоть чем-то ему помочь.
— Мы можем... устроить так, чтобы ваше причастие началось завтра. Если вы пройдете консультацию, я полагаю, это может подождать до свадьбы. — Бедный священник выглядит совершенно разбитым, его плечи ссутулились, а голова повисла.
— Хорошо, — соглашается Винни. — А в какое время вы сможете обвенчать нас сегодня?