Но она явно не понимает слов.
После того как она справилась с платьем и снова захлопнула дверь, она отворачивает от меня лицо. И она отказывается говорить всю поездку, которая может оказаться самой долгой и мучительной в моей жизни. Мой живот сводит узлом всю дорогу, хотя я наблюдаю за ней краем глаза, украдкой поглядывая, когда дорога позволяет.
Все это время я пытаюсь переварить все, что мне сказала Мэл, включая тот факт, что у нас есть общий ребенок.
Габби моя.
Этот милый маленький ангел с лицом в форме сердечка на самом деле моя дочь по крови.
Этот факт наполняет меня такой сильной радостью и тоской, что я не знаю, что с этим делать. Тепло исходит из глубины меня, разливаясь по моим венам, пока я не убеждаюсь, что я должен сиять от гордости. И мое сердце раздувается, пока я не уверен, что в моей груди достаточно места, чтобы вместить его.
Как обычно, Мэл знает, как растянуть мои заторможенные эмоциональные способности до предела. И на этот раз она просто продолжает идти. Как один человек может испытывать так много подавляющих эмоций одновременно? Думаю, я могу спонтанно вспыхнуть. В то же время я чувствую тяжесть всех тех способов, которыми я подвел Мэл.
Эмоционально я причинил ей боль больше раз, чем могу сосчитать. Предположив, что она спала с другими мужчинами, я обрек наши отношения на провал еще до их начала. И я не знаю, как все исправить теперь, когда она открыла мне глаза на то, каким придурком я был.
Я даже не знаю, с чего начать. Одних извинений совершенно недостаточно.
Я поставил под сомнение убеждение, которое, как я думал, не имело для нее такого значения. Но теперь мое видение ясно, я чувствую себя отвратительно, что когда-либо сомневался в ней.
К тому времени, как мы прибываем в особняк семьи Велес в Бруклине, уже темно. Но, несмотря на время, как только Лукьян открывает дверь, нас тепло встречают Петр и Сильвия.
— Мы так волновались, — говорит Сильвия, делая шаг вперед, чтобы обнять Мэл. И она не удостоила роскошное свадебное платье даже взглядом.
— Мне жаль, — выдыхает Мэл, наконец нарушая обет молчания, обнимая Сильвию за талию.
Петр торжественно кивает мне, прежде чем притянуть Мэл к себе для редкого объятия. И хотя я знаю, что это совершенно неуместно, мне приходится бороться со своей внезапной волной ревности, когда она добровольно идет в его объятия. Между тем, я не чувствовал себя вправе прикасаться к ней с тех пор, как я практически вытащил ее из «Жемчужины».
— Ты в порядке? Что случилось? — Спрашивает Сильвия, и Петр отпускает Мэл, чтобы обнять жену за плечи.
— Коротко говоря, Винсент Келли послал пару человек убить Глеба и отвезти меня обратно в Бостон. — Мэл внезапно звучит измотанной и более чем готовой пережить ужасный опыт. — Я... убедила их забрать меня до того, как Глеб вернется домой. И я оставила записку с просьбой к Глебу позаботиться о Габби, потому что знала, что Винни не позволит мне оставить ее.
Мэл судорожно сглатывает и судорожно вздыхает, прежде чем продолжить.
— Он все равно приехал в Бостон, чтобы забрать меня, хотя, я думаю, ты уже знаешь эту часть. И когда мистер Келли узнал, что мы с Глебом законно женаты, и что Винни отправляет своих людей в Нью-Йорк без его разрешения, он заставил Винни отпустить нас. — Она пожимает плечами, кажется, смущенная всей этой драмой, и более чем благодарная, когда взгляд Петра переключается в мою сторону.
— Коган просто отпустил тебя? — спрашивает он.
Я киваю.
— Пока. Но нам, возможно, придется иметь с ним дело снова в ближайшем будущем. Он не так уж и тонко пригрозил тем, что может случиться, если мы не вернем Сашу.
Петр фыркает.
— С чего он взял, что мы его вернем?
Мне приносит огромное облегчение слышать, что Петр готов отпустить моего брата так же, как и я. И приятно знать, что, когда придет время, мне, возможно, не придется сражаться в этой битве в одиночку.
Потому что нет ни единого шанса, что я позволю Саше вернуться к этой жизни раба.
Взгляд Мэл метнулся между мной и Петром, как будто читая скрытое напряжение, но вместо того, чтобы спросить, она повернулась к Сильвии.
— Я могу забрать Габби и убраться с ваших глаз, — предлагает она, как будто решив, что наш разговор не ее дело.
— В этом нет необходимости. Правда. Она уже укрыта одеялом и крепко спит с Ислой. Ты можешь остаться на ночь, чтобы не будить ее.
Сильвия протягивает руку, чтобы ободряюще сжать руку Мэл, и Мэл благодарно улыбается.
— Если ты не против, это было бы потрясающе, — говорит Мэл, ее плечи опускаются, когда напряжение наконец-то спадает с ее тела.
— Конечно, — говорит Сильвия.
Затем Мэл поворачивается ко мне, ее ониксовый взгляд мгновенно становится стальным.
— Я приду утром, чтобы забрать наши вещи, — уверяет она меня.
В комнате повисает неловкая тишина. Это не слишком тонкий знак того, что Мэл хочет, чтобы я ушел. Но более того, это звучит с чувством окончательности, которое полностью меня подавляет.
Она говорит мне так многословно, что приняла решение. Она закрывает дверь в наши отношения. Наш брак. Она не хочет, чтобы я был в ее жизни или в жизни Габби.
— Конечно, — хрипло говорю я, мое горло внезапно пересохло до такой степени, что стало саднить. — Дай мне знать, если тебе нужно, чтобы я тебя забрал.
В воздухе между нами повис лед.
Взгляд ошеломленного замешательства, которым обмениваются Сильвия и Петр, говорит мне, что они так же ошеломлены этим результатом, как и я.
Слегка поклонившись Мэл и кивнув моему пахану и его жене, я понимаю намек.
Мне пора идти.
— Спокойной ночи, — говорю я. Затем поворачиваюсь и выхожу за дверь.
34
МЭЛ
— Я провожу тебя в твою спальню, — мягко предлагает Сильвия, и я отвожу взгляд от входной двери, которую Глеб только что закрыл за собой.
— Спасибо. — Я устало улыбаюсь, изнеможение проникает в самые мои кости. Я чувствую себя эмоционально выжатой досуха, как будто я могла бы спать несколько дней, и этого все равно может быть недостаточно.
Я поворачиваю голову, чтобы включить Петра в свое следующее заявление.
— Большое спасибо вам обоим за все... за Габби. — Я качаю головой, ошеломленная своей признательностью паре, которая спасла меня во многих отношениях. — Не могу передать, как много для меня значит, то, что вы присматривали за ней, пока... меня не было.
— Конечно, — говорит Петр с мягкой улыбкой.
Сильвия нежно сжимает мою руку, и я следую за ней. Мое свадебное платье шуршит по полу, когда я иду, и я на мгновение останавливаюсь, чтобы снять каблуки, чтобы не разбудить девочек, когда буду проходить мимо их комнаты.