Однако прежде, чем мое внутреннее смятение выходит из-под контроля, Мэл снова обращает на меня свои глаза, в их бездонном ониксе вместо страха плещется забота.
— Я не хочу тебя оставлять, — пробормотала она, не сводя глаз с приближающихся мужчин. — Их уже двое.
Габби крутится на руках, словно пытаясь понять, о каких "их" говорит ее мать. Но она молчит и наблюдает, внезапно застеснявшись в присутствии Льва и Дэна.
— Я знаю, — говорю я снова. — Я справлюсь сам.
Мэл кивает - молчаливое подтверждение, напоминающее мне, что она видела, на что я способен. Но под ее признанием скрывается сдержанность, которая напоминает мне о том, как я в последний раз сражался с моими братьями в ее присутствии. В схватке четыре на один я не смог одержать верх, и я представляю, как эта схватка проигрывается в ее голове прямо сейчас.
— А что, если мы с Габби просто подождем здесь? Лев и Дэн могут подождать с нами и прийти на помощь, если понадобится... — Белые зубы Мэл впиваются в полную нижнюю губу, а ее темные глаза стекленеют от непролитых слез.
Я оглядываюсь на братьев, которые замедлили свое приближение, увидев моих новоприбывших. Уже одно это говорит о том, что их только двое. Если бы нас по-прежнему было меньше, они бы не стали медлить.
Отрывисто кивнув, я обращаюсь к своим людям.
— Если дело пойдет наперекосяк, берите Мэл и Габби и немедленно уходите, — говорю я Льву.
— Брат, — соглашаются они, кивая в знак признательности.
Я бросаю последний взгляд на Мэл и Габби, затем поворачиваюсь и круто шагаю к Акиму. Эдик ускоряет шаг, когда его след смещается, направляясь ко мне. И хотя мои мышцы напрягаются, готовясь к драке, я держу плечи расслабленными, а шаг непринужденным.
— Ты довольно далеко к югу от Бостона, — замечаю я, когда расстояние между мной и Акимом сокращается. — Ты наконец-то решил отдохнуть от того грязного клуба с дырой в стене?
Аким ехидничает, а когда отвечает, то по-русски, чтобы не ходить вокруг да около в нашем общественном месте.
— Ты знаешь, зачем я здесь. Меня послали забрать девочку Винни и вернуть ее домой. Тебе лучше не думать, что она может просто взять и бросить своего жениха. Он Келли - кузен Когана, не меньше, и у него есть влиятельные связи, которые не допустят подобного неуважения.
Тут появляется Эдик и останавливается, чтобы встать рядом с Акимом. Я игнорирую заявление Акима, обращая свое внимание на младшего брата.
— Ты вырос, малыш. — Я продолжаю говорить на нашем родном языке, разглядывая Эдика с ног до головы, потому что знаю, что это может быстро стать враждебным.
— А ты постарел. — Ярость в его тоне дает мне понять, что это не игривая подколка.
Я шутливо хихикаю.
— Не стоит недооценивать старших, брат. Уверяю тебя, твоя неопытность - большая помеха, чем мои артритные колени. — Затем я снова обращаю свой взор к Акиму. — Что касается возвращения Мэл, то этого не произойдет. Кроме того, ты опоздал. Она уже вышла за меня замуж, так что ее ирландский жених может идти в жопу. Она больше не принадлежит ему.
Аким ухмыляется, его телодвижения переходят в непринужденную позу, когда он скрещивает толстые руки на своей громоздкой груди. Я знаю, он думает, что его размер даст ему преимущество передо мной. Вот почему он такой самоуверенный. Но мы уже давно не спарринговали, и я без тени сомнения знаю, что его сила окажется совершенно недостаточной против моей скорости.
— Ты думаешь, что такой умный, — язвит он, его губы кривятся в ухмылке. — Но твоя попытка удержать ее приведет лишь к тому, что ты погибнешь. Вдова всегда может снова выйти замуж, а мужчина, которого она бросила, - ревнивец. Он не любит, когда у него отбирают игрушки.
Хотя я сохраняю бесстрастное выражение лица, внутри меня кипит ярость.
— Мэл - не игрушка, — заявляю я категорически, мой тон низкий и убийственный. — Можешь сказать это Винсенту Келли. И если ты не собираешься убить меня прямо здесь и сейчас, советую тебе бежать к своему хозяину, пока я не отправил тебя обратно к нему в коробке. Потому что, уверяю тебя, если ты хоть раз взглянешь на Мэл так, как мне не нравится, я без колебаний покончу с вами обоими.
Эдик скептически фыркает, но по глазам Акима я вижу, что он раздумывает, насколько серьезно ему стоит ко мне относиться. Несомненно, он слышал, что произошло, когда я столкнулся с Харпером и Гансом, а также с Федором и Мишей в ту ночь, когда я пришел в «Жемчужину». Я уверен, что один из моих братьев, с которыми я сражался в ту ночь, потерял глаз.
После напряженной паузы Аким, похоже, решает, что мудрее всего будет передать мое послание и ждать дальнейших распоряжений. Он опускает руки, разворачивает плечи, словно снимая напряжение.
— Я передам Винни твои слова, но сомневаюсь, что ты видишь нас в последний раз.
— Тогда до следующего раза, — холодно говорю я, отказываясь расслабляться, пока не буду уверен, что они ушли.
Губы Эдика раздвигаются, его глаза недоумевая мигают Акиму, но возражение не проходит мимо его губ. Вместо этого Аким бросает ему наручники и толкает его в ту сторону, откуда они пришли. Я смотрю им вслед и жду, пока они не исчезнут вдали. Затем я поворачиваюсь и направляюсь обратно к Мэл и моим людям.
— Это заняло меньше времени, чем я ожидала, — замечает Мел, когда я останавливаюсь перед ней.
Габби склонила голову к изгибу шеи, ее большой палец зажат между губами, и она молча наблюдает за мной.
— О чем вы говорили? — Спрашивает Мэл, когда я не отвечаю.
Я пожимаю плечами, и это движение высвобождает последние остатки моего сдерживаемого напряжения.
— Просто твой жених пытается вернуть тебя. Когда он узнает, что ты замужем, я уверен, что он потеряет интерес.
Мэл кивает, облегчение разливается по ее лицу и в одно мгновение сбрасывает с нее годы, не то, чтобы она выглядела на двадцать с лишним лет.
— И все же нам лучше оставаться в состоянии повышенной готовности, — уточняю я, потому что не сомневаюсь, что Винни способен послать людей, чтобы отомстить. И если они придут за мной, это может подвергнуть Мэл еще большей опасности. — Пока мы не убедимся, что он ушел навсегда, я не хочу, чтобы ты куда-то уходила, не предупредив меня, и я предпочел бы сопровождать тебя.
Едва заметный спад ее плеч подтверждает то нежелание, которое я от нее ожидал. Но на этот раз она не спорит.
5
МЭЛ
Мой телефон вибрирует, ударяясь о стеклянный журнальный столик Глеба, и сердце замирает при виде незнакомого номера, мелькнувшего на экране. Сейчас десять утра, и Глеб уже ушел на работу, так что мы с Габби останемся в квартире одни, пока он не вернется домой. Но кто знает, когда это случится. Вчера, после того как он отвез меня в список модельных агентств, его "полдня" работы закончились только к одиннадцати вечера.