Она не планировала рассказывать кому-либо.
- Вот почему я не плавала этой осенью, мне было совсем не до этого.
Вот почему я так борюсь за стипендию сейчас.
Хлоя провела рукой по ее волосам.
-Ничего себе, -прошептала она.
- С ребенком всё в порядке? ТЫ в порядке?
- С ребёнком всё в порядке.
А что для меня...
Эмили пожала плечами.
- Я не знаю.
Глаза Хлои метались назад и вперёд.
- Что думают твои родители?
- Мои родители не знают.
Я провела всё лето в Филадельфии, почти в подполье.
Моя старшая сестра знала, но она ненавидит меня за это.
- У тебя есть, кому довериться? - спросила Хлоя, положив руку на плечо Эмили.
- Консультант, врач, тот, с кем можно поговорить об этом?
- Нет, правда.
Эмили закрыла глаза, глубоко вздохнув.
-Я действительно не хочу говорить об этом больше.
Мне жаль, что я возложила на тебя это бремя.
Хлоя осторожно, чтобы не раздавить Грейс, обняла Эмили.
-Я так рада,что ты мне рассказала.
И я не буду ничего говорить, я клянусь.
-Ты можешь все мне рассказывать,хорошо? Я обещаю.
- Спасибо.
Глаза Эмили наполнились слезами снова Она уткнулась лицом в мягкие волосы Хлои, которые пахли лаком для волос Nexxus и различными гелями для укладки.
Грейс прижалась между ними, молчаливая и сдержанная.
Она чувствовала себя так хорошо, чтобы обнять кого то.
Сказать кому-то.
Это было даже больше, чем ожерелье "Лучшие друзья навсегда" или тост шампанского, это был самый значимый ритуал дружбы из всех.
Взрыв.
Эмили открыла глаза.
Ее губы были липкими и опухшими.
Она была на незнакомом диване.
Из окна она видела большие отличительные сосны, которые небольшим островком окружали дома, где жили Эли и Спенсер.
В комнате сильно пахло ванильным мылом.
Она села,дезориентированная.
На кухне слышались чьи-то шаги.
Кабинет открылся и закрылся.
Половицы скрипели, и фигура вошла в гостиную и села рядом с Эмили.
Ванильный запах, казалось, быстро распространяется.
Это была Эли.
Ее Эли.
Эмили была уверена в этом.
Не говоря ни слова, Эли наклонилась к Эмили, как будто она собиралась пощекотать ее, она иногда делала так в середине ночи.
Долю секунды позже, пара губ коснулись ее.
Эмили поцеловала в ответ, и фейерверки начали взрываться в ее животе.
Но подбородок Эли был колючим и не гладким.
Эмили открыла глаза, возвращаясь к реальности.
Это было лицо мужчины находившиеся напротив нее, а не Эли.
От него пахло сигарами, алкоголем, и ванильным пудингом.
Его вес был более чем вдвое больше, чем Эли, давя на ее живот и сиськи.
Эмили отпрянула и завизжала.
Фигура отступила, а затем включила свет.
Золотая лампа выхватила волосы цвета соли с перцем мистера Роланда.
Конечно, Эмили не была у ДиЛаурентисов'-она все еще была у Хлои, подрабатывала няней.
Проснись, соня " сказал Мистер Роланд.
Его улыбка была похожа на фонарь из тыквы, с прорезями для глаз, носа и рта, такой же тощей и озорной.
Эмили съежилась за диваном.
"Что вы делаете?"
"Просто будил тебя.
Он бросился к ней снова Эмили отпрыгнула назад.
-Стоп!
Мистер Роланд нахмурил брови и посмотрел в сторону лестницы.
-Шшшш..
Моя жена там.
Эмили осмотрела комнату.
Не только Миссис Роланд была наверху,но и Хлоя.
Она схватила пальто со спинки стула и вышла из дома, даже не завязывая шнурки на обуви.
-Эмили, погоди!, шептал ей Мистер Роланд.
Твое жалование!
Но она не вернулась.
Это было смертельно, холодный воздух дохнул ей в лицо.
Эмили бросилась к своей машине, упала на сиденье водителя, и включила обогрев.
Это просто сон, она скандировала про себя.
Она оглянулась на улице.
Если машина проедет в течение десяти секунд, это всего лишь сон.
Но уже было очень поздно,машины не проезжали.
Бип.
Телефон Эмили засветился в кармане ее пиджака.
Ремень безопасности обмяк в руках.
Что, если это Хлоя? Что, если она все видела? Она вытащила телефон.
Это было хуже.Сообщение от анонима.
Дрожа, она открыла сообщение.
Ай,яй,яй! ты любишь быть плохой,Киллер?
Целую.
-Э "Убийца?" прошептала Эмили , ее руки бесконтрольно дрожали .
Она взглянула на темную, пустую улицу.
Это было секретное имя, которым называла ее Эли.
Имя, которое знали очень, очень мало людей..
Глава 19.
Картина стоимостью в тысячу слёз.
В пятницу утром, после втискивания себя в поезд SEPTA, Ханна пыхтела, поднимаясь на четвёртый этаж в студию Патрика.