— Ария, остановись! — кричу я с пола.
Я наблюдаю, как дядя Джерри преграждает ей путь, подняв руку, и бьёт её тыльной стороной ладони с такой силой, что она пролетает через всю комнату, врезаясь спиной в стулья у обеденного стола.
Ярость сжигает меня, такая жгучая, что мне кажется, будто я только что шагнула в пламя. Я пытаюсь встать, когда надо мной нависает огромная тень тёти Глории.
— Ты сделала это.
Она достаёт из-за спины тяжёлый стальной крест. Тётя поднимает его надо мной, словно собираясь вонзить мне в грудь. Я вздрагиваю и закрываю лицо, когда она с размаху опускает крест вниз, ударяя меня прямо по голове.
И всё погружается во тьму.
Я задыхаюсь, выгибаю спину, когда прихожу в себя. Оглядевшись, вижу свою комнату.
Я в своей постели.
Но как я сюда попала?
Моё тело укрыто цветастым одеялом, тяжёлым, плотным и сковывающим движения. Я стягиваю его с себя, когда тень привлекает моё внимание.
— Ария? — шепчу я, удивлённая, что вижу её на полу. Садясь, хватаюсь за голову, чувствуя, как под волосами растёт огромная шишка. Она болезненная на ощупь и отдаётся в ухе, вызывая сильную головную боль.
Ария переворачивается на другой бок, и при виде её лица у меня на глаза наворачиваются слёзы. От подбородка до скулы у неё синяки. Даже правый глаз немного припух. Ария вздрагивает, пытаясь подняться, и слёзы тут же текут по её щекам.
— Мне так жаль, Рэйв.
Я соскальзываю с кровати и сажусь на пол рядом с Арией. Мне не хочется прикасаться к ней. Прикосновения чужды, они некомфортны, неестественны. Ария знает это, но ей всё равно, так как наклоняется вперёд и утыкается головой мне в плечо.
— Почему мои родители такие, Рэйвен? Почему они такие испорченные?
Провожу пальцами по её влажным волосам, игнорируя неприятную боль в груди. Я хочу убежать и спрятаться в своей постели, а ещё я хочу спуститься вниз и разорвать её родителей пополам за то, что они причинили боль Арии.
— Я не знаю, Ария.
Она откидывается назад, глядя на меня слезящимися глазами.
— Я больше не знаю, кто они такие. Они как будто... становятся хуже. Зачем им вообще причинять тебе боль? Причинять боль мне? Зачем им причинять боль собственному ребёнку?
Опускаю руки на ковёр и крепко сжимаю волокна, ненавидя то, как ужасно это влияет на Арию. Она травмирована.
— Иногда в этом мире есть вещи, которые мы не понимаем.
Например, почему я такая, какая есть, или почему мои родители такие, какие они есть.
Или почему мои тётя и дядя такие, какие они есть.
Ария качает головой, слёзы срываются с её ресниц и стекают по щекам.
— Мне не нравится, кем они стали. Богу не понравилось бы, кем они стали.
Я отвожу от неё взгляд, зная, что её вера сильна, даже когда моя не существует.
— Я вижу это по твоим глазам. Ты здесь надолго не задержишься. Ты возьмёшь меня с собой? — шёпотом спрашивает Ария.
Смотрю на неё, зная, что, что бы ни случилось, я не могу оставить её здесь. Не сейчас.
— Конечно, возьму, Ария.
На её лице расцветает облегчение.
— О, боже мой, спасибо тебе огромное. — Ария наклоняется, хватает меня за руку и прижимается к ней лицом. — Спасибо.
Я смотрю в окно и вижу, что солнце только начинает всходить. Должно быть, я проспала всю ночь. Сегодня тот самый день.
Важный день.
Я увижу своего отца впервые за шесть лет.
Но я не могу рассказать об этом Арии. Если дело дойдёт до худшего, не хочу, чтобы она отвечала за то, что я ей скажу. Пока всё не уладится, мне нужно держать это в секрете. Держать Арию в неведении, пока мы обе не окажемся в безопасности. Так будет лучше.
Для нас обеих.
— Сегодня я встречаюсь с Каэлианом.
Её лицо бледнеет.
— Мы обе под замком, Рэйвен. Никому из нас не разрешается выходить из дома.
Я стискиваю зубы. Мне это не подходит, потому что у меня есть чем заняться. Помимо тёти и дяди, мне приходится иметь дело с серийным убийцей, который буквально хочет напасть на меня.
— Мне нужно выбраться отсюда. — Это всё, что я могу сказать. Меня охватывает клаустрофобия, и стены начинают сжиматься, эта мания давит мне на грудь, как огромные якоря.
— Пожалуйста, не уходи. У тебя будут большие проблемы.
Наклоняюсь вперёд, обхватывая ладонями лицо Арии. Мою кожу покалывает, но я не обращаю на это внимания. Смотрю в её встревоженные глаза.
— Тебе больше не нужно бояться, Ария. Я позабочусь об этом. Я обо всём позабочусь, и тогда мы будем в безопасности. Но ты просто должна продержаться ещё немного, хорошо? Совсем немного.
— Что ты собираешься делать? — шепчет она.
Я качаю головой.
— Тебе не о чём беспокоиться. Просто держись подальше от них и будь в безопасности. Об остальном я позабочусь.
Я подхожу к комоду, собирая вещи, которые мне понадобятся. До тюрьмы, в которой содержится мой отец, несколько часов езды.
Государственная тюрьма Пеликан-Бей на севере Калифорнии. Для худших из худших. Место, куда отправляется умирать зло. Место, где я никогда не была и не собиралась бывать, но вот я здесь, собираю сумку, чтобы повидаться с ним.
Никогда не думала, что доживу до этого дня.
— Но... как ты собираешься выбраться отсюда? Ты не можешь просто сказать, что идёшь в библиотеку. Мама тебе не позволит, не сейчас. Как ты собираешься выбраться отсюда?
Я бросаю взгляд на окно.
— Нет! Разве ты не помнишь, что случилось в последний раз, когда ты вылезла ночью из окна? Тебя заперли в подвале на целую неделю!
— У меня нет другого выбора, — выдавливаю я.
— Так что вы собираетесь делать? Стоит ли это того наказания, которое последует за этим? Потому что ты знаешь, что, если уйдёшь отсюда, это будет иметь последствия. — В конце её голос срывается, и на поверхность пробиваются рыдания. — И я не знаю, сколько ещё боли я смогу вынести, как для тебя, так и для себя.
Я прищуриваюсь, впиваясь в неё взглядом.
— Я никогда, ни за что не позволю им снова прикоснуться к тебе. Ты слышишь меня? Если они хотя бы прикоснутся к тебе, я заставлю их пожалеть об этом.
Она сглатывает слёзы, услышав тон моего голоса, делает глубокий вдох и медленно кивает.
Я застёгиваю сумку, взяв несколько вещей, и запихиваю её под кровать. Мне пока не нужно уходить, но когда я это сделаю, хочу быть готовой. Потому что знаю, без сомнения...
После сегодняшнего дня всё изменится.
Каэлиан
Я бросаю взгляд на Рэйвен краем глаза, замечая, что та смотрит на проплывающий мимо пейзаж. Она почти ничего не сказала, с тех пор как мы сели в мою машину несколько часов назад. Меня это не беспокоит, поскольку я не понимаю смысла светских бесед. Но сегодня она казалась какой-то отстранённой.
Это не та сверхэмоциональная Рэйвен, какой она обычно бывает.
Она соответствует моему характеру. Безэмоциональная, обособленная, отстранённая от ситуации. Готовится ли она к встрече с отцом? Жалеет ли о вчерашнем? Неужели подражатель сделал Рэйвен ещё одно предупреждение, о котором она мне не сказала?
Я наслаждался тишиной, наблюдая, как мимо проплывают волны океана, когда мы направляемся вдоль побережья, но с тех пор как мы пересекли Калифорнию, я понял, что Рэйвен совсем не готова к тому, что ей предстоит сделать.
Пеликан-Бей — это тюрьма, в которую просто так не попадёшь. Это не грёбаное наказание после уроков в школе. Здесь буквально максимальный уровень безопасности, и по коридорам ходят отъявленные ублюдки.
— Рэйвен.
Мой голос вырывает её из грёз, и Рэйвен моргает, удивлённо глядя на меня. Хотя на самом деле она меня не видит. Такое ощущение, что Рэйвен смотрит сквозь меня.
— Расскажи мне, о чём ты думаешь, — настаиваю я, не привыкший к этому странному ощущению в груди. Как будто что-то не так, и я не знаю, как это исправить. Обычно мне, блядь, всё равно. Но что бы я ни чувствовал... возможно, мне не плевать.
По поводу неё.
Больше, чем мне хотелось бы.
— Я не знаю, могу ли я вообще понять мысли настолько, чтобы сформулировать.
— Ну, тогда начни с самого долбанного начала. По-моему, ты ни черта не сказала, с тех пор как мы сели в машину, а обычно мне хочется заткнуть себе уши от твоих многочисленных вопросов.
Ни насмешки, ни даже лёгкой ухмылки. Да-а, что-то действительно чертовски не так.
— Что случилось прошлой ночью? Когда ты вернулась домой?
Я решил, что могу начать с того, когда Рэйвен ушла от меня, потому что она определённо не была такой чертовски странной, когда уходила прошлой ночью.
Она отводит взгляд, и я сразу же понимаю. Бинго.
Её тётя и дядя.
Я кладу руку на ей затылок, чтобы Рэйвен снова посмотрела на меня, и она шипит, вжимаясь в дверь и отстраняясь от меня.
Мои глаза расширяются, и я, не глядя, съезжаю с дороги и жму на тормоза. От резкого движения Рэйвен бросает вперёд, она упирается рукой в приборную панель и смотрит на меня.
— Какого хрена ты делаешь?
Я отстёгиваю ремень, наклоняюсь и запускаю пальцы в её волосы, мои ноздри раздуваются, когда я чувствую то, что и предполагал.
Огромную-преогромную, мать её, шишару.
— Какого хера, Рэйвен? Что, чёрт возьми, случилось?
Она всхлипывает, отстраняясь от меня.
— Пожалуйста, не надо.
— Что, блядь, с тобой случилось, Рэйвен? — требую грёбаных ответов, потому что без них я могу уничтожить всех, кто попадётся мне на глаза.
Рэйвен пристально смотрит на меня, прикусывая нижнюю губу, прежде чем отпустить её.
— Мои тётя и дядя... они знают, что я лгу.
Я ничего не говорю, желая, чтобы она рассказала мне сама. Рэйвен не нужны мои указания. Лучше бы ей, чёрт возьми, не нуждаться в моих указаниях.
— Они заставили меня молиться. Читать стихи из Библии. И тут появилась Ария. Началась драка, и отец ударил её. Я испугалась, и тётя долбанула меня. — Рэйвен поднимает руку над головой, но не касается её. — Больше я ничего не помню. Я проснулась в своей постели.