— Думаешь, ты сможешь украсть вечер кино? Надеть что-нибудь приличное?
Феникс уговаривает Кейда, которого это предложение явно не впечатлило. — Никс, я не могу просто так. Ты хочешь, чтобы меня уволили?
— Давай, мужик. Это гребаный фильм, едва ли пик криминала.
У него ничего не выйдет. Кейд — прямой летчик насквозь, он живет по правилам и никогда не нарушает правил. Это одна из вещей, которыми я восхищаюсь в нем больше всего. В его теле нет плохой кости. Ему действительно здесь не место.
Остальные давно продали душу дьяволу.
Присоединяясь к остальным, я смотрю, как Бруклин поручают собрать все мячи. Она что-то бормочет себе под нос, вероятно, ругаясь своим крохотным ртом. Это чертовски горячо, если вы спросите меня, я бы хотел, чтобы она ругалась и кричала сама.
Группа девушек все еще держат свои яйца, и я узнаю среди них Бритт. Скользкая приятельница Хадсона, она главарь клана страдающих анорексией, которые соревнуются друг с другом в каком-то дурацком соревновании, чтобы умереть первым. У меня мурашки по коже.
— Что так долго? Быстрее, я отмораживаю свои яйца. — Феникс обнимает меня сбоку. — Ты сделал мою домашнюю работу? Кроули убьет меня, если снова будет поздно. Я сделаю это стоящим твоего времени, не волнуйся.
Я не обращаю внимания на его флирт, слишком сосредоточен на разворачивающейся ситуации. Бруклин пытается собрать мячи, но её перебивает стая гиен. Эту сцену я смотрел бесчисленное количество раз, они всегда находят цель, на которой можно сосредоточить свою ненависть. Обычно новенькая и особенно если она худенькая. Девушки могут быть чертовски жестокими, особенно в этом месте.
Я почти кричу вслух, когда первый кулак пролетает в ее сторону, и во мне бурлит потребность предупредить ее. Он касается ее челюсти, и она в шоке отшатывается.
— Серьезно, что с тобой? — требует Феникс.
Я яростно указываю пальцем. Вместо того, чтобы бежать или прятаться, Бруклин летит прямо на других девушек. Двоих она убивает жестокими ударами, а пронзительные крики доносятся до нас даже издалека.
— Мы должны остановить это! — кричит Кейд, взлетая.
Феникс остается неподвижным, его рука крепко обнимает меня за талию. Он наблюдает так же, как и я, с каким-то болезненным очарованием за этой блестяще жестокой девушкой, которая старается изо всех сил. Я знаю, что он такой же больной ублюдок, как и я, он, вероятно, становится возбужденным только при виде ее окровавленного носа и исцарапанных костяшек пальцев. Мы думаем подобными извращенными способами.
— Черт, она умеет драться, — бормочет он.
Бритт стоит в стороне, позволяя своим лакеям царапаться и царапаться, но они не ровня Бруклину. Она перекатывается с ударами, принимая на себя наказание и нанося свои собственные. К тому времени, как Кейд добирается до тренера Мэтьюза и разрывает отношения, мне приходится подгонять свои собственные джинсы, которые кажутся мне немного тесными. Феникс знойно улыбается мне, протягивая большой палец к моей нижней губе. Я сопротивляюсь желанию высунуть язык и лизнуть его.
— Не знаю, как ты, но я был бы не против провести некоторое время с нашей милой новенькой. С твоей компанией или без нее, хотя я бы предпочел с ней. Раньше у нас это работало. — Он подмигивает.
Я чувствую, как мои щеки краснеют. Это определенно работало. Чертовски хорошо.
Мы присоединяемся к Кейд, втроем наблюдая, как тренер встает между ссорящейся группой, разделяя избитую девушку и Бруклин. Она заметно кипит, кровь течет по ее лицу и подбородку, один глаз уже опух.
Кто прыгает на кого-то через горсть мячей? Почти 5-1, превосходящим её числом? “Добро пожаловать в сумасшедший дом.”
— У тебя все нормально? Что, черт возьми, случилось? — требует Кейд.
Отмахнувшись от него, Бруклин вытирает лицо рукавом, успешно размазывая вокруг еще больше крови. — Да, нормально. Только что сломала нос какой-то суке, так что мой день удался.
После серии неуместных «пятерок» от «Феникса» мы убегаем с поля и направляемся обратно через корт, направляясь домой. На периферии я вижу, как Кейд пытается предложить ей руку, но ее быстро отталкивает Бруклин с ворчащим “иди на хуй”
Мы попадаем в общежитие без дальнейших происшествий и следуем за Бруклин на четвертый этаж, сворачивая направо, а не направляясь в свои комнаты. Она возится со своей ключ-картой и что-то бормочет, пока не осознает, что мы все еще здесь.
— Эм, что вы делаете, ребята?
— Хотим убедиться, что с тобой все в порядке, — отвечает Кейд.
— Возможно, тебе понадобится помощь в уборке, — многозначительно добавляет Феникс.
Ее глаза встречаются с моими, и я пожимаю плечами. Она кладет руки на бедра, выглядя чертовски свирепой, ее брови сведены в хмуром взгляде, кровавые дорожки бегут по ее разъяренному лицу. — Ты не войдешь.
— Мы, — невозмутимо отвечает Кейд.
— Вы не войдёте.
— Бруклин…
— Ни хрена!
Она и Кейд смотрят в сторону, но они оба одинаково упрямы, поэтому, чтобы упростить дело, я быстро беру ключ-карту и открываю дверь, бросая ее через плечо, чтобы она поймала.
— Сборище упорных придурков, — шипит она.
Оказавшись внутри, я поражен полнейшей пустотой ее комнаты. Ничего личного. Ничегошеньки. Никаких фотографий или беспорядка, никаких подушек, одеял или гирлянд, как у других девочек. Из-под кровати немного торчит единственная черная сумка. Быстрый взгляд в шкаф показывает еще меньше одежды, чем у меня есть.
Феникс бросает на меня задумчивый взгляд, прежде чем растянуться на кровати, задирая ноги, как будто это место принадлежит ему. Он внимательно изучает комнату, каталогизируя полное отсутствие индивидуальности.
— Чувствуй себя как дома, почему бы и нет.
Бруклин свирепо смотрит, не обращая внимания на Кейда, который делает свои собственные оценки, а также мельком заглядывает в гардероб.
— Будет сделано, милая, — чирикает в ответ Феникс.
Кейд проходит мимо меня и садится за стол, оценивая взглядом свою профессиональную маску. Я вижу, как неудобно Бруклин, с тревогой оглядываясь по сторонам, когда мы вторгаемся в ее личную жизнь.
С последним раздраженным закатом глаз она исчезает в ванной, чтобы привести себя в порядок. Как только дверь со щелчком закрывается, Феникс садится прямо, его игривость давно забыта. Странно видеть его таким серьезным и озабоченным.
— Что за херня происходит? Разве ты не уладил ее приезд? — вопит он.
— Конечно! Она выхватила чертову карточку-ключ и вошла внутрь, — хрипло отвечает Кейд. — Я не знал, что она так живет или что у нее ничего нет.
— Что случилось с «это моя работа», а? Это ерунда, и ты это знаешь.
— Она взрослая, я вряд ли несу ответственность за ее уход!
— Ты работаешь на Блэквуд. Не надо мне этого дерьма, — кипит Феникс.
— Я доброволец! И мне не о чем беспокоиться с вами тремя! — Кейд рычит, явно разъяренный.
Их спор обостряется, и я отворачиваюсь, не желая вставать между ними. Повышенные голоса немедленно заставляют мои чувства работать сверхурочно, поэтому мне нужно убежать. Я подкрадываюсь к двери ванной, заглядывая в щель, чтобы проверить Бруклин.