— Не забудь мою сумку! — ору я.
— Я понял, глупая сука. Я надеюсь, что больше никогда тебя не увижу.
— Поверь мне, это чувство взаимно, ты, уродливый старый ублюдок.
Любые дальнейшие споры быстро иссякают, когда мы выезжаем с автостоянки и направляемся по мощеной улице, окутанной густым туманом. Между этим местом и Лондоном температура значительно упала, тяжелые грозовые тучи висят низко в небе.
— Чертовы валлийские гады. Чувак, я ненавижу сельскую местность, — жалуется Пол.
Я закатываю глаза. — Высади меня, а потом можешь отвалить.
Он толкает меня, пальцы впиваются в мои запястья, когда они сопровождают меня по территории. Мы подходим к огромным грозным воротам из кованого железа, скрывающим впереди готическое чудовище. Пол нетерпеливо переминается с ноги на ногу, нажимая кнопку интеркома, чтобы привлечь внимание.
— Клирвью переводит сюда для высадки.
В ответ раздается гул, за которым следует тяжелый лязг, когда ворота распахиваются.
— Господи, — шепчу я себе под нос.
— Добро пожаловать в рай, милая, — подначивает он.
Институт Блэквуда представляет собой впечатляющее зрелище. Это нечто среднее между роскошным собором и древним университетом; со спиралевидными башнями, яркими витражами и полированным черным камнем. Ивы усеивают пейзаж, листья качаются на ветру. Быстро спускающийся туман добавляет жуткости, скрывая большую часть пейзажа.
Неприятное ощущение ползет по моему позвоночнику, мгновенно сводя меня с ума. Что-то есть в этом месте, необъяснимое чувство, которое вызывает ментальную тревогу. Я оглядываюсь в поисках источника моего беспокойства, но ничего не вижу. Может быть, я просто теряю его. Я едва ли девушка с плаката для здравомыслия.
Свернув по тропинке, мы проходим под большой аркой. Знакомый богато украшенный герб изображен на вершине, с гордостью сообщая об институте и дате его основания. На всякий случай, если вы не знали, что впереди нестабильные правонарушители.
По обеим сторонам в кабинках стоят двое серолицых охранников, охраняющих главный вход. Когда мы подходим, я замечаю огромное количество камер видеонаблюдения, расставленных под разными углами. Мертвые черные глаза мигают, когда фиксируется наше присутствие. Короткий обмен информацией позже, нас сканируют с помощью детекторов-палочек и, наконец, пускают внутрь. Они даже не удостоили меня беглым взглядом, проверяя, нет ли у меня оружия и просматривая мой багаж, видимо, слишком привыкли видеть прибывающих поздно ночью в наручниках.
“Что это за место?”
Приближающееся здание бросает свет на ухоженные газоны. Пропуска проверены, нас проводят в теплую приемную. Потолок бесконечно тянется вверх, а мерцающие люстры добавляют роскоши. Я теряю счет картинам, разбросанным вокруг, наряду с глупыми скульптурами и другими артефактами. Все кричит о богатстве и древности.
“Это университет, тюрьма или чёртов музей?”
Пол стучит по настольному звонку, ухмыляясь, оглядывая комнату. — Здесь как в пятизвездочном отеле. Вряд ли подходит для такой преступницы, как ты, Брук.
— Не волнуйся. Если бы ты меня не подвозил, твоя бедная задница никогда бы не увидела такое место. Наслаждайся, пока можешь, — язвительно отвечаю я.
Быстро оглядевшись, Пол дергает наручники, чтобы приблизить меня. Когда рука обхватывает мою задницу и сжимает, я борюсь с дрожью. Он не заслуживает удовлетворения.
— Не надо быть грубым. Мы можем больше не увидеться, и это позор. Хоть ты и под кайфом, — его губы касаются моего уха, дыхание влажное и липкое, — у тебя все равно есть маленькая узкая киска.
Хлопают в ладоши, пугая его. Мне удается оторвать взгляд от земли, мои щеки пылают от публичного унижения.
— Есть ли здесь проблема, джентльмены?
Секретарь смотрит между нами вопросительно карими глазами. Мой взгляд скользит по его аккуратно уложенным светлым волосам, накрахмаленной рубашке с синим галстуком в тон и стильным черным очкам.
— Неа. Просто подбросил тебе этого нарушителя спокойствия, — самодовольно отвечает Пол.
— Я уверен, что ты можешь сделать это, не прикасаясь к ней, а?
Бормоча себе под нос, Пол делает шаг назад и неохотно расстегивает болезненные наручники. Я потираю запястья, вызывающе вздернув подбородок.
— Тогда пока, не позволяйте двери ударить вас по заднице на выходе. — Я улыбаюсь.
Из-за стола слышен смешок, но я не отвожу глаз. Еще нет. Пол должен помнить меня такой. Высоко поднятая голова, не придавленная желанием сломить меня. Это уже никому не сходит с рук.
— Увидимся в аду, дорогая, — выплевывает он, быстро подписывая документы о переводе и, не оглянувшись, уходит обратно в ночь. Хорошего гребаного избавления.
— Ну, это было, мягко говоря, неприятно. — Регистратор смеется.
Мое внимание возвращается к нему, стоящему там с чертовски милой улыбкой на лице. Он симпатичный в смысле соседского мальчика. Немного эксцентрично, на мой вкус, но есть что-то привлекательное в том, что кто-то защищает вас, даже когда вам не нужна помощь. Однако потребуется гораздо больше, чтобы получить от меня подходящую улыбку. У меня не очень хорошо получается дружить.
— Он такой, — предлагаю я, пожимая плечами.
— Конечно. У охранников, как правило, есть комплекс превосходства, он приходит с властью. — Он усмехается, рассеянно поправляя очки. — Кстати, у тебя есть имя?
Безмолвно глядя, мне требуется минута, чтобы понять, о чем он спрашивает. “Ох верно.” Портье. Перестань проверять, насколько облегает его рубашка. — Бруклин Вест. Передача из Клирвью, — бормочу я.
Он поднимает бледно-русую бровь, его пальцы бегают по клавиатуре. — Хм, мало кто оттуда приходит. Как ты это сделала?
— Это не твое дело?
— Думаю, нет, — уступает он. — Подожди, мне нужно, чтобы заместитель надзирателя пришел проверить тебя. Он ждал тебя. Я скоро вернусь.
Он исчезает в задней части офиса, оставляя меня осмотреться. Я замечаю несколько охранников, стоящих в каждом углу. Их глаза-бусинки устремлены на меня, а руки покоятся на незаметно размещенных дубинках. Это нервирует, но, честно говоря, я не ожидал ничего меньшего от такого места, как это. Мы для них просто преступники. Безликая орда, которой можно командовать.
Администратор вскоре возвращается с пожилым мужчиной на буксире. Он одет в уродливый твидовый костюм, седеющие волосы зачесаны назад, а большой живот свисает с пояса. Я смотрю его удостоверение личности и замечаю имя «Майк Трэмуэлл», написанное рядом с очень нелестной фотографией.
— Бруклин? — бесцветно спрашивает он.
— Во плоти.
— Ты опоздала. Мы ждали тебя сегодня днем.
— Не смотри так на меня. — Я пожимаю плечами, когда он хмурится. — Эти головорезы из Клирвью отвечали за мой перевод.
— Эти чертовы больницы не уважают время, — ворчит Майк, перебирая бумаги и протягивая мне стопку. — Подпиши, и давай покончим с этим. Я опаздываю на ужин. Остальные формальности придется отложить до завтра, когда вернутся психиатры.