Я барабаню пальцами по своей ноге, раздражаясь еще больше. Почему меня так беспокоит ее дерьмовое детство? Или это идея о том, что Хадсон воспользовался травмированной девушкой, которая так явно отчаянно нуждалась в любви? Это ставит мои зубы на край. Я пытаюсь отогнать чувства в сторону, но сердитое лицо Бруклин отказывается покидать мои мысли.
— А прозвище? — Я тыкаю.
Хадсон раздраженно проводит рукой по волосам. — Однажды я пришел домой из школы и обнаружил, что миссис Дейн, главный воспитатель, избивает ее до полусмерти. Она свернулась калачиком на кухонном полу, вся в крови и синяках. Позже я узнал, что они поймали ее на краже еды и убегании с ней. Когда я спросил ее об этом той ночью, она заставила меня поклясться, что я могу хранить секреты. Ответ был в ящике у ее кровати. Внутри я нашел крошечного раненого дрозда. Спрятанный в спичечном коробке, который она украла у мистера Дейна, дрозд ел крошки, которые она украла и за которые заплатила.
Если возможно, в комнате становится еще тише. Илай полностью бросает свою книгу и уделяет Хадсону все свое внимание, в то время как Кейд нервно играет с рукавами его рубашки. У меня такое чувство, что грядет что-то ужасное, потому что я чертовски хорошо знаю Хадсона. Человек, которого он описывает, не настоящий.
Содрогаясь, он снова поднимает стопку карт, чтобы чем-нибудь занять руки. — Его крылья были сломаны, и она использовала спички, чтобы починить их. Я сказал ей, что она зря тратит время, что это просто глупая птица… но она не слушала. Она отказалась отказаться от маленького существа. Эта девушка стала причиной моего существования за несколько месяцев, и она игнорировала меня только для того, чтобы посмотреть на эту чертову птицу. Это стало навязчивой идеей, она цеплялась за эту вещь, как будто она была центром всей ее проклятой вселенной, единственным источником ее надежды. Все ее внимание было украдено этим. Я был чертовски зол.
— Что ты сделал? — шепчет Кейд.
— Как вы думаете, что я сделал? Я взял этот спичечный коробок и убил то, что забрало ее у меня. Сказал ей, что надежда — бессмысленная эмоция, и сломал ему шею прямо перед ней, а тушу отбросил в сторону. — Он горько фыркает, выявляя настоящего Хадсона. — Она была моей чертовой девчонкой, и никому не было позволено украсть ее у меня. Даже не глупая птица. После этого… Я каждый день называл ее дроздом. Просто чтобы напомнить ей о том, кому именно она принадлежала, и что ничто другое не имело для нее значения. Только я.
Мы все безмолвно смотрим на него. Двое других выглядят столь же напуганными, так что я предполагаю, что теперь мы все на одной волне. Я развратный ублюдок, двух вариантов нет. Но это был совершенно новый уровень. Что вы можете сказать о чем-то подобном?
Кейд, как всегда, преуспевает. — Что ж, она определенно заслужила право ударить тебя ножом.
21
Бруклин
Everybody Gets High by MISSIO
— Совершенно случайно, верно? Я не могла поверить, когда он спросил меня, хотя я определенно уже все испортила. Один взгляд и я побежала в другую сторону. Я имею в виду, это просто свидание. Не ахти какое дело. Но в этом месте? — Тиган болтает без остановки.
Я верчу ручку в руках, притворяясь, что слушаю, но погружена в себя.
— Ночь кино же! Там будет куча народу, практически весь квартал. Он действительно ожидает, что это будет романтично? Я не могу даже сидеть в кресле без приступа паники. В этой комнате нет организационной системы, как бы рано вы ни пришли. Это все мешки с фасолью и дерьмо. Я не знаю, может быть, я должна отменить. Эй, ты меня слушаешь?
Острый локоть под ребра будит меня.
— Извини, тяжёлая ночь. Я слушаю, обещаю.
Она выглядит неубедительно. — Что происходит с тобой?
— Ничего такого. Просто плохо спала. Весь этот пожар и изоляция были слишком. Ты тоже слышала все эти крики прошлой ночью? — Я спрашиваю.
“Или это было только в моей голове?”
Тиган фыркает, поправляя блокнот так, чтобы он располагался под прямым углом к библиотечному столу.— Расскажи мне об этом, мы слышали это даже с первого этажа. Видимо разобрались кто поджег и потащили в карцер, отсюда крик и драматургия. Я слышала, что это был Оуэн, пироман с верхнего этажа. Его и раньше ловили за игрой со спичками и сжиганием людей, это его конек. — Она небрежно пожимает плечами.
Я вздрагиваю, борясь с волной болезни. От одного упоминания об одиночке у меня на ладонях выступил пот, настолько сильный, что я даже не могу начать распаковывать новую информацию о сумасшедшем пироманьяке, нападающем на людей. Просто еще один день в раю, верно?
— Как это вообще возможно?
Тиган усмехается. — Не спрашивай меня. Люди находят способ делать дерьмо, особенно в этом месте. Лишите кого-то свободы, и он просто найдет новые способы делать то, что хочет. Каждый более креативен, чем предыдущий.
Она делает паузу, хмурясь. — Я помню, как впервые приехала сюда, более шести месяцев назад. Там была эта девушка, Тиффани. Настоящая чокнутая, она приняла столько кислоты за эти годы, что ее рот был похож на зияющую дыру. Никаких гребаных зубов. Как бы то ни было, она сдалась, как остальные наркоманы, когда входят в эти двери. Оказывается, реальность была для нее чересчур, к концу месяца ее нашли мертвой.
— Как она это сделала? — небрежно спрашиваю я.
“Не то чтобы я ищу идеи или что-то в этом роде.”
— Умерла в бассейне спортзала. Заполучила какого-то чудака, все считают, что здесь можно купить почти все, если знаешь нужных людей и достаточно хорошо платишь. Тиффани пошла купаться и утопила свою набитую камнями задницу.
Тиган делает глоток из своей бутылки с водой, как будто мы не обсуждаем жестокую смерть сокамерницы. Здесь все такие десенсибилизированные, больше не шокированные суровой реальностью жизни и смерти. Вот что эта болезнь делает с вами. Он проникает в вашу голову, делает эту черту такой маленькой, что вы больше не боитесь ее пересечь.
Освистывание и крики прерывают наш разговор, поскольку мы оба, кажется, вырываемся из него. Шум исходит из дальнего конца комнаты, где Рио и его приятели машут рукой, привлекая мое внимание, растирая воздух в жалкой демонстрации, которую, я полагаю, они считают привлекательной. Девушки серьезно находят это привлекательным?
— Игнорируй их, эти тупицы все равно не пройдут промежуточные экзамены. Хотя не факт, что я стану лучше. Я так облажалась, — бормочет Тиган.