— О чем? Как создать их? Много, придурок.
— Где Найла? Она собирается поддержать тебя в этом?
— Она держится рядом из-за моей обаятельной личности и моего члена. Это двойной удар.
Мои братья засмеялись, насмехаясь надо мной, пока мы тащились наверх, направляясь к бару. Найла сегодня работала допоздна, и мне было скучно. Это была настоящая причина, по которой я оказался внизу, возясь с кучей дерьма, чтобы скоротать время. Рейт и Экс начали играть в бильярд, а я сидел на барном стуле и пил пиво. Я вытащил свой телефон, отправляя ей быстрое сообщение.
Я: Скучаю по своему котенку.
Найла: Скучаю по тебе еще больше.
Я: Моим губам, моему члену или по моей личности?
Найла: Личности.
Я: Это просто подло.
Найла: Ты сам спросил.
Я: Будь честна.
Найла: Твоему члену.
Я: Знал это.
Найла: Будь готов.
Я: Тебя ждут девять дюймов.
Смеясь, я засунул мобильник обратно в карман и взял свое пиво. Черт. Мне определенно нравится эта сексуальная маленькая медсестра.
Глава 2 Найла
— Тебе сильно больно, милый? — Спросила я Ноя, уставившись на порез у него на подбородке. Рана была глубокой и, как и большинство ран на лице, сильно кровоточила. На его серой футболке теперь было несколько темно-красных пятен, Папа стоял с противоположной стороны кровати, выглядя слегка встревоженным.
Ярко-голубые глаза уставились на меня, когда Ной пожал плечами.
— Немного.
Папа взъерошил волосы у себя на голове.
— Что-то сильно болит, да?
Подбородок Ноя пару секунд дрожал, прежде чем он с трудом сглотнул.
— Да.
— Не так уж и стыдно в этом признаваться, сынок. Ты крепкий орешек. — Папа поднял кулак, и Ной стукнул по нему своим, на его губах на мгновение появилась улыбка.
— Где твоя мама, Ной?
Он взглянул на Папу, затем поморщился, прикусив губу, и вспомнил о боли в подбородке.
— Работает.
Я послала ухмылку в сторону Папы.
— Это произошло в твое дежурство. Бэсс уже знает?
Папа потер затылок.
— Надо было сказать "нет" в третий раз, когда Ной захотел спуститься с холма на этом грязном байке.
— Я расцениваю это как "нет". — Все время, пока мы разговаривали, я промывала рану, осматривая область, прежде чем вытащить шприц и незаметно привлечь внимание Папы. Ною требовались как внутренние, так и внешние швы. Это было бы больно без анестезии. Я показала Папе, и он кивнул.
— Закрой глаза, сынок. Найла собирается подправить твой подбородок, но тебе лучше не смотреть.
— Хорошо.
— Ты почувствуешь небольшой укол, но это всего лишь лекарство, хорошо?
Он кивнул, так и не опустив взгляд достаточно низко, чтобы заметить шприц. Как только глаза Ноя закрылись, я воткнула иглу и быстро обезболила это место. Ной заерзал, но не открыл глаза. Я выбросила иглу и сняла перчатки, сказав ему, что теперь он может их открыть.
— Нам нужно подождать несколько минут, пока лекарство подействует. Я скоро вернусь, Ной.
Папа дернул подбородком в мою сторону, давая понять, что он понял, и я вышла из комнаты, предварительно продезинфицировав руки. Выйдя в коридор, я направилась к посту медсестры, планируя визит Ноя. В приемной поднялась суматоха, и я встала, проверяя, как там пациенты.
Вбежала Джина с двумя своими детьми, Рэвом и Оливией, на буксире. Оба ребенка были в крови, и мои глаза расширились. Что происходит сегодня? Сначала, Ной. Теперь, оба ребенка Джины были ранены. Я никогда не видела этих детей в отделении неотложной помощи.
— Привет, — объявила я, жестом приглашая их зарегистрироваться. — Что случилось, Джина?
— Батут. — Она вздохнула, убирая волосы с лица, и прижала Оливию к себе. — Они ударились головами и упали, врезавшись в забор.
— Ты бы видела забор, — заявил Рэв со смешком, прижимая руку к груди. — Я сломал три доски, когда проходил через него.
— О боже, — ответила я, изо всех сил стараясь не улыбнуться его очевидной гордости.
— А как насчет тебя, Оливия?
Слезы застыли в ее красивых карих глазах.
— Я ободрала оба колена и поранила щеку.
— Ты тоже врезалась в забор?
Она покачала головой.
— Нет. — Всхлипнув, она больше не произнесла ни слова.
— Врезалась в сарай и перекатилась прямо через газонокосилку. Я никогда раньше не видел, чтобы кто-то так сильно ударился о землю! — Воскликнул Рэв. — Я пытался добраться до нее, но был недостаточно быстр. Чертов забор.
— Рэв, — пожурила его Джина, бросив на него взгляд, обещавший, что позже у него будут неприятности из-за выбора слов. Она казалась подавленной и взволнованной, больше, чем просто беспокоилась о детях и их травмах.
— Эй, все будет хорошо. Мы сейчас подлатаем вас обоих. Джина, у тебя есть их страховые карточки?
— Черт, — выругалась она, громко вздохнув. — Нет. Они в моей сумочке, которая все еще лежит на диване в гостиной. Я совершенно забыла об этом, когда услышала крик Оливии.
— Не беспокойся, Джина. Я посмотрю это в системе. Это не займет много времени.
Я зарегистрировала обоих детей и нашла данные о страховке, введя всю необходимую информацию. Закончив, я отвела троицу в пустую комнату, чтобы взять жизненно важные показатели у обоих детей. Когда я закончила, вошел доктор, и я вышла из комнаты, наблюдая за Рэвом и Оливией, пока док проводил осмотр обоих детей.
Вторая половина дня пролетела незаметно, за осмотром пациентов и постоянной десятичасовой сменой. К тому времени, когда я ушла с работы, солнце уже садилось. Я вышла на улицу к своей машине, усталость давила со всех сторон, я нажала на брелок своей машины и отперла двери. Сев за руль, я закрыла дверцу и бросила свою сумочку на пассажирское сиденье.
Я потянулась к ремню безопасности и нахмурилась, заметив машину, припаркованную на заброшенной стоянке через дорогу. Обычно ей никто не пользовался. Я бы не стала раздумывать об этом дважды, если бы не тот факт, что машина была включена, а двигатель работал на холостом ходу, пока они сидели.
— Это странно, — прошептала я.
Наблюдают ли они за моим отделением? Или мной?