Я опустился в кресло перед его столом.
— Да, хорошо. Я так и сделал.
— Я так и думал, ты, сумасшедший ублюдок.
— Но это еще не все, — признал я.
— Ну, черт возьми. Что-то в тебе изменилось. Мой Жнец чувствует это.
— Мой Жнец взбесился, а потом я, блядь, изменился.
— Во что? — Он наклонился вперед, пристально глядя на меня.
— Берсерк.
— Ты блядь издеваешься?
Я покачал головой.
— Я не шучу. Мной правили ярость и жажда крови. Я не мог думать ни о чем, кроме как разорвать все на части, чтобы добраться до Найлы.
— Вот это да. — Он откинулся на спинку стула, обдумывая услышанное. — На самом деле это многое объясняет. Ты всегда был немного другим. Я не думаю, что Берсерк это что-то новое. Он всегда был рядом с твоим Жнецом. Ему просто не нужно было всплывать на поверхность до сих пор.
— Да, я думаю, ты прав. — Что за странная концепция. — Мне нужно причинить боль этому гребаному русскому, чтобы я мог вернуть Найлу.
— Да, я так и думал, что таков был план.
— Ты все еще злишься на меня? — Спросил я, наблюдая, как Грим достал пиво и кинул одно в мою сторону.
— Можешь не сомневаться, что так оно и есть. Черт возьми, заставь меня пройти через это еще раз, и я надеру тебе задницу.
Жнец вызывающе сжал мою грудь.
— И ты, — прорычал он, соединяясь с моим Жнецом своим собственным. — Черт возьми, делай, что тебе говорят. Не облажайся из-за Раэля. Он мой брат и мой лучший друг. Мой Жнец надерет тебе гребаную задницу, сразится с Берсерком и победит.
Я откинулся на спинку сиденья и опустил подбородок в знак признательности.
— Хорошо. У нас все улажено.
— Да, — пробормотал я, пристыженный.
— Тогда давай выпьем за сегодняшний успех, чтобы ты мог вернуть Найлу и перестать хандрить. Чертовски раздражает.
Покачав головой, я чокнулся своей бутылкой с его и влил холодное пиво себе в глотку. Предвкушение щекотало мои чувства, и я наклонил бутылку назад, допивая ее.
— Пошли отсюда, — объявил Грим, выбрасывая пустую бутылку в мусорное ведро.
Клуб был переполнен, когда мы прибыли, выделяясь в толпе своими порезами, джинсами и татуировками. Вышибалы впустили нас, не проверив удостоверения личности, и Грим сунул каждому из них в руки по стодолларовой купюре с приказом не обращать внимания на наше присутствие. Он пообещал, что мы пробудем там недолго.
Мне пришлось усмехнуться, мы протолкались внутрь, осматривая танцпол и извивающиеся тела в поисках каких-либо признаков русского. В задней части зала проходила частная вечеринка, и мы последовали за полуодетыми женщинами, направлявшимися в том направлении.
Нас остановили двое грузных мужчин в темных костюмах. Один из них открыл рот, его русский акцент был сильным.
— Вход воспрещен.
— У меня назначена встреча, — объявил я.
— С кем? — Спросил он со смехом. — Твоим крошечным членом?
Дверь открылась, и я увидел профиль Резникова. Этот ублюдок был так близко, что я почти мог протянуть руку и дотронуться до него. У моего Жнеца не хватило терпения ждать. Он вынырнул на поверхность, ударив моими руками в грудь русского телохранителя.
Возможно, это был черно-белый день макияжа на тему мертвецов на моем лице, но я предпочитал думать, что мой Жнец напугал тупого ублюдка, который насмехался над моим членом. Его голова откинулась назад, ударившись о стену, и он заскулил.
— Убирайся нахуй с моей дороги, или я оторву твой член и засуну его тебе в глотку.
Русские слова слетели с его губ в спешке.
— По-английски, — приказал я, когда Мамонт отвел другого телохранителя в сторону, ведя похожий разговор.
Оба мужчины покинули здание в сопровождении эскорта. Мамонт, Паззл и Лаки вывели этих придурков наружу, когда я открыл дверь, разозленный тем, что холл пуст. По обе стороны тянулись ряды черных дверей, и я не знал, в какую из них вошел Резников.
Времени на отсрочку не было.
— Ты проверь справа. Я проверю слева, — предложил Грим.
Патриот, Экзорцист и Призрак стояли на страже с обоих концов, ожидая неприятностей. За первыми тремя дверями были случайные пары, занимающиеся сексом. Я не потрудился ничего сказать, закрывая двери. За четвертой дверью оказался русский засранец, которого я ждал, чтобы заполучить в свои руки, в течение нескольких месяцев. Возможно, он и ускользал от нас так долго, но сегодня вечером ему не избежать своей судьбы.
Я проскользнул в дверь, наблюдая, как худенькая блондинка наклонила голову, отсасывая его член. Резников хмыкнул, а затем дал ей пощечину, взъерошив волосы у нее на голове.
— Без зубов.
Мудак.
Я вышел из тени, приветствуя его, и он оттолкнул шлюху.
— Ян Брэкстон.
— Отлично что ты помнишь кто я такой.
— Мои телохранители? Его руки разгладили материал его темного костюма, прежде чем он встал, засунул свой член в штаны и застегнул их.
— Исчезни, — приказал я девушке, дождавшись, пока она выбежит и закроет дверь.
— Только что познакомился с Джо Петухом и Джеком Пиздой.
Русский усмехнулся.
— Как поэтично.
— Что? Ты же не думаешь, что член и пизда сочетаются?
— Ты освободишь их сейчас же.
— Нет, в действительности я не буду.
Он вытащил из-за спины пистолет, и я рассмеялся.
— Продолжай. Пристрели меня.
— Ты же не бессмертный. Все люди слабеют перед лицом смерти.
— Не тогда, когда ты и есть смерть.
Жнец бросился в его сторону, вырывая пистолет у него из рук, и я поднял его с земли, обхватив рукой его горло.
— Ты совершил ошибку, приехав в Неваду.
Грим вошел, закрыв за собой дверь.
— Что ж, я вижу, все налаживается. Готов к поездке?
— О, да. Веселье вот-вот начнется.
Как только Резников оказался у нас в подвале, я взял телефон и набрал номер своего брата в Тампе.
— Привет, Ник, — поздоровался я, когда он ответил на звонок.
— Раэль. Где ты был, придурок?
— Разбираюсь с дерьмом здесь, в Неваде.
— Эти гребаные русские все еще доставляют тебе неприятности?
— Ага. Я прямо сейчас держу ублюдка в подвале, который пытался навредить моей старушке.