Выбрать главу

Я услышала тихий топот шагов в холле и заставила свои черты лица выглядеть иначе, чем просто ужасом, прежде чем дверь открылась и Джулс проскользнул внутрь. Она включила лампу, и меня охватило чувство вины, когда я увидела ее взъерошенные волосы и измученное лицо. Она работала долго и нуждалась во сне, но всегда проверяла меня, даже когда я настаивала, чтобы она оставалась в постели.

— Насколько все плохо? — мягко спросила она. Моя кровать просела под ее весом, когда она села рядом со мной и протянула мне кружку чая с чабрецом. Она прочитала в интернете, что это средство помогает от кошмаров, и начала делать его для меня несколько месяцев назад. Это помогло — мне не снились кошмары более двух недель, что было рекордом, но, видимо, удача закончилась.

— Ничего необычного. — Мои руки дрожали так сильно, что жидкость перелилась через край кружки и капнула на мою любимую футболку с Багз Банни. — Спи, Джей. У тебя сегодня презентация.

— К черту. — Джулс провела рукой по своим спутанным рыжим волосам. — Я уже встала. Кроме того, уже почти пять. Готова поспорить, что сейчас на улице бегают трусцой десятки чрезмерно амбициозных, одетых в одежу для йоги фитнес-наркоманов.

Я слабо улыбнулась.

— Мне очень жаль. Клянусь, мы можем звукоизолировать мою комнату. — Я не была уверена, сколько это будет стоить, но я справлюсь с этим. Я не хотела продолжать будить ее.

— Как насчет "нет"? Это совершенно лишнее. Ты моя лучшая подруга. — Джулс крепко обняла меня, и я позволила себе погрузиться в ее утешительные объятия. Конечно, иногда она втягивала меня в сомнительные ситуации, но с первого курса она была для меня любовью до гроба, и я не хотела бы, чтобы кто-то другой был рядом со мной. — У всех бывают кошмары.

— Не такие как у меня.

Мне снились кошмары — эти ужасные, яркие кошмары, которые, как я боялась, были вовсе не кошмарами, а настоящими воспоминаниями — столько, сколько я себя помнила. Для меня это был возраст девяти лет. Все, что было до этого, было дымкой, холстом, испещренным слабыми тенями моей жизни до "Затмения", как я называла разрыв между моим забытым детством и последующими годами.

— Прекрати. Это не твоя вина, и мне все равно. Серьезно. — Джулс отстранилась и улыбнулась. — Ты меня знаешь. Я никогда не скажу, что что-то в порядке, если на самом деле меня это не устраивает.

Я тихонько рассмеялась и поставила пустую кружку на тумбочку.

— Правда. — Я сжала ее руку. — Я в порядке. Иди спи, бегай трусцой или сделай себе карамельный мокко или что-нибудь еще.

Она сморщила нос.

— Я, бег трусцой? Я так не думаю. Мы с кардио давно расстались. К тому же, ты знаешь, что я не могу работать с кофеваркой. Вот почему я спускаю всю свою зарплату в "Утреннем жарком". — Она осмотрела меня, крошечная складка прочертила ее гладкий лоб. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо? Я прямо по коридору, и я не ухожу на работу до семи.

— Окей, люблю тебя.

— Люблю тебя, детка. — Джулс обняла меня в последний раз, прежде чем уйти, и закрыла за собой дверь с тихим щелчком.

Я опустилась обратно в кровать и натянула одеяло до подбородка, пытаясь снова заснуть, хотя знала, что это бесполезное занятие. Но даже несмотря на то, что я лежала под одеялом в хорошо изолированной комнате в середине лета, холод оставался — призрак, предупреждающий меня о том, что прошлое никогда не остается в прошлом, а будущее никогда не разворачивается так, как мы хотим.

Глава 7

Алекс

— Не делай этого.

Я налил себе чашку кофе, прислонился к стойке и сделал неторопливый глоток, прежде чем ответить.

— Я не совсем понимаю, почему ты звонишь мне, Эндрю. Я главный операционный директор. Тебе следует поговорить с Иваном.

— Это чушь собачья, — прошипел Эндрю. — Ты дергаешь за ниточки за кулисами, и все это знают.

— Тогда все ошибаются, и это уже не в первый раз. — Я проверил свои часы Patek Philippe. Ограниченная серия, герметичные и водонепроницаемые, часы из нержавеющей стали обошлись мне в двадцать тысяч. Я купил их после того, как продал свою программу финансового моделирования за восьмизначную сумму, через месяц после своего четырнадцатого дня рождения. — Ах, уже почти время для моей ночной медитации. — Я не медитировал, и мы оба это знали. — Я желаю тебе всего наилучшего. Я уверен, что у тебя будет процветающая вторая карьера в качестве уличного музыканта. Ты ведь занимался в школе в оркестре, не так ли?