Я не хотел оставлять Аву так скоро после дерьмовой истории с Майклом, но я достаточно долго откладывал встречу с дядей.
Я нашел его в его кабинете, он курил и смотрел русскую драму на телевизоре, висевшем в углу. Я никогда не понимал, почему он настаивал на том, чтобы смотреть телевизор здесь, когда у него была отличная берлога.
— Алекс. — Он выпустил в воздух кольцо дыма. Перед ним стояла полупустая чашка зеленого чая. Он был одержим этим напитком с тех пор, как прочитал статью о том, что он помогает похудеть. — Чем обязан такому сюрпризу?
— Ты знаешь, почему я здесь. — Я опустился в мягкое кресло напротив Ивана и взял в руки уродливое золотое пресс-папье на его столе. Оно было похоже на деформированную обезьяну.
— Ах, да. Я слышал. Шах и мат. — Мой дядя улыбнулся. — Поздравляю. Хотя я должен признать, что это было немного разочаровывающе. Я ожидал, что твой последний ход будет более… взрывным.
Моя челюсть сжалась.
— Ситуация изменилась, и мне пришлось адаптироваться.
Взгляд Ивана стал понимающим.
— И что же изменилось в ситуации?
Я молчал.
Я разрабатывал свой план мести более десяти лет, перемещая и манипулируя каждой фигурой, пока не получил их там, где хотел. Всегда играйте в долгую игру.
Но даже я должен был признать, что в последние несколько месяцев я стал… рассеянным. Ава ворвалась в мою жизнь, как рассвет после наступления темноты, пробудив в моей душе чувства, которые, как я думал, давно умерли: чувство вины. Совесть. Раскаяние.
Это заставило меня усомниться в том, что цель оправдывает средства.
Рядом с ней моя жажда мести ослабла, и я почти- почти отказался от нее, хотя бы для того, чтобы притвориться мужчиной, которым она меня считала. У тебя многослойное сердце, Алекс. Золотое сердце, заключенное в ледяное сердце.
Острые края пресс-папье впились в мою ладонь.
Ава знала, что я совершил свою долю неблаговидных поступков для Archer Group, но это был бизнес. Она не оправдывала и не одобряла этого, но и наивной не была. При всех ее романтических представлениях и мягком сердце, она выросла рядом с гадючьей ямой округа Колумбия и понимала, что в определенных ситуациях — будь то бизнес или политика — есть или быть съеденным.
Но если она узнает, на что я пошел ради того, чтобы нанести вред тем, кто виновен в смерти моей семьи — независимо от того, насколько они этого заслуживали, — она никогда меня не простит.
Есть некоторые границы, которые никогда нельзя переступать.
На моей руке расцвела маленькая лунка крови. Я выпустил пресс-папье, вытер кровь о свои удобные темные брюки и поставил его обратно на стол.
— Не беспокойся об этом, дядя. — Я сохранял спокойное выражение лица и позу. Я не хотела, чтобы он узнал, как сильно Ава засела в моем сердце.
Мой дядя никогда не был влюблен, не был женат и не имел собственных детей, он не смог бы понять мою дилемму. Для него важны были только богатства, власть и статус.
— Ах, но я беспокоюсь. — Иван затянулся сигаретой, слегка нахмурившись. Он зачесал волосы назад и надел костюм и галстук, хотя был один в своем офисе и смотрел глупую драму о шпионах холодной войны. Он всегда следил за своим внешним видом, даже когда рядом никого не было. В следующей части нашего разговора он перешел с английского на украинский. — Ты вел себя не как обычно. Ты был рассеян. Расфокусированным. Каролина упомянула, что ты бываешь в офисе только несколько дней в неделю, и каждый раз уходишь до семи.
Я подавила вспышку раздражения.
— Мой помощник не должен разглашать мое расписание другим.
— Я — генеральный директор, так что у нее не было особого выбора. — Иван затушил сигарету и наклонился вперед, его глаза были напряженными. — Расскажите мне об Аве.
При звуке ее имени на его губах по моему позвоночнику пробежало напряжение. Мне не нужно было спрашивать, откуда он знает о ней, не только у меня повсюду шпионы.
— Нечего рассказывать. Она хорошая любовница, — сказал я, слова отравляли мой язык. — Вот и все.
— Хм. — Мой дядя выглядел скептически. — Итак, твоя месть. И это все? — Он так резко сменил тему, что мне потребовалось на полсекунды больше времени, чем обычно, чтобы ответить.
— Нет. — Я еще не покончила с человеком, которого уничтожил. Еще нет. — Это еще не все.
У меня был последний туз в рукаве.
Я хотел забрать все у человека, который забрал все у меня. Его бизнес, его семью, его жизнь.
И я сделаю это. Заберу.
Но стоило ли оно того?
— Хорошо. Я уж думал ты стал мягким. — Иван вздохнул и уставился на фотографию в рамке на своем столе, где он и мой отец были молодыми. Они только что переехали в США, и оба были одеты в дешевые, костюмы и одинаковые шляпы. В то время как мой дядя выглядел строгим и серьезным, глаза моего отца мерцали, словно он был посвящен в великую тайну, о которой никто не знал. Мое горло сжалось от этого зрелища. — Никогда не забывай, что случилось с твоими родителями и бедной маленькой Ниной. Они заслуживают всей справедливости в мире.