Двойное дерьмо. “Может быть, она сначала пошла на лыжную трассу, а потом передумала”. Я поднял плечи в том, что, как я надеялся, было небрежным пожатием плеч. “Кто знает? Ее ум работает странным образом ”.
Крошечная ухмылка коснулась губ Алекса.
К счастью, официант прибыл и спас меня от дальнейшего допроса. После того, как мы разместили наши заказы, я перевел разговор на последнее задание Авы в журнале World Geographic, где она работала младшим фотографом. Ничто не оживляло ее больше, чем разговоры о фотографии.
Я вполуха слушал, как моя сестра рассказывала о своем проекте, документирующем уличную художественную сцену города. Я любил ее, но мне было насрать на фотографию.
Мой взгляд снова переместился на пустое место Жюля. Зная ее, у нее была небольшая головная боль и она утверждала, что симптомы близки к смерти.
Наверное.
Может быть.
Она в порядке. Я режу свою курицу с ненужной силой.
Была ли Джулс ее обычной драматичной, отказавшись от обеда или на самом деле умирая, мне было все равно. Это не имело абсолютно никакого отношения ко мне.
К тому времени, как обед закончился, я выкинула Джулса из головы ... по большей части. Я не моргнул, когда Ава ушла, чтобы проверить Джулс и принести ей обед, но мои мышцы завязались узлом, когда она настояла, чтобы мы с Алексом отправились на склоны без нее.
Все утро я избегала общения с Алексом один на один. Казалось, моя удача закончилась.
Я уставился на горизонт, пока мы шли к тройному черному алмазу, наш разговор состоял не более чем из мягкого хруста наших ботинок по снегу.
Мы обменялись несколькими фразами здесь и там за обедом, но Ава и я доминировали в обсуждении, пока Алекс ел спокойно.
Это всегда было нашей динамикой, даже до того, как мы поссорились. Я говорил, он слушал. Я был экстравертом, а он интровертом. Ава в шутку называла нас инь и ян.
Я мог бы сказать то же самое о ее отношениях с Алексом. Ее солнечный оптимизм был так же далек от ледяного цинизма Алекса, как солнце от луны, но они каким-то образом заставили его работать.
- Пятьдесят баксов говорят, что Ава останется с Джулсом и не присоединится к нам, - сказал Алекс, когда мы подошли к лыжной трассе.
Я фыркнула. “Не спорю. Джулс всегда втягивает ее в дерьмо. Я не удивлюсь, если мы вернемся в хижину и обнаружим, что она горит.
Если, конечно, Джулс действительно не был недееспособен. Ава не уточнила, что она имела в виду, когда сказала, что Джулс “плохо себя чувствует”.
Это была мигрень? Боль в животе? Она пострадала после того, как врезалась в меня ранее?
Беспокойство скрутило мне горло, прежде чем я заставил его отступить. Она достаточно хорошо потопала прочь после моей шутки. Она была в порядке. Если бы это было не так, Ава испугалась бы еще больше.
Прежде чем Алекс успел ответить, наши телефоны одновременно зазвонили. Мы проверили наши сообщения, и я покачал головой, когда прочитал сообщения.
Ава: Я ненадолго останусь с Джулс. Не жди меня. Увидимся за ужином.
Ава: Веселись! хх
“Ты назвал это”. Я положил свой сотовый в карман. Я не была уверена, нужно ли Джулс, чтобы Ава осталась с ней, или это была еще одна попытка Авы заставить меня и Алекса помириться. Вероятно, и то, и другое. "Кстати, что там с Джулс? Ава не сказала.” Я старался говорить как можно более непринужденно.
“Я не спрашивал”.
Конечно, он этого не сделал. Алекс заботился только о двух людях, и оба их имени начинались с A.
“Ну, я уверен, что она в порядке". Я снял очки с головы и на глаза.
“Вы, кажется, необычайно обеспокоены ее благополучием. Я думал, ты ее ненавидишь.
Мой позвоночник напрягся от подтекста. “Я не такой, и я это делаю".
"Правильно".
Я проигнорировал его понимающий взгляд и наклонил голову вниз по склону. “Гонка на дно”.
Это была часть оливковой ветви, часть отвлечения. В последнее время я раздавал много таких. Но если бы я мог разморозить свои отношения с Жюлем — только немного, на короткие промежутки времени — возможно, я мог бы сделать то же самое с Алексом.
Это не значит, что я простила его. У меня не было проблем с тем, чтобы держать обиду, но активно ненавидеть кого-то было утомительно, особенно когда вы застряли в непосредственной близости от них в течение длительного периода времени. И в эти дни я просто чертовски устал все время. Даже когда я был физически в порядке, я был умственно истощен.
Жизнь кусала меня, кусочек за кусочком, и я не знал, как вернуть любой из кусочков, которые я потерял.
Удивление промелькнуло на лице Алекса, прежде чем крошечная улыбка украсила его губы. “Неудачник покупает напитки до конца выходных”.
“Учитывая, что я борющийся медицинский резидент, а ты гребаный миллионер, я получаю короткий конец палки”, - проворчал я.
“Не оскорбляй меня. Я миллиардер, - сказал он. “Но если у вас есть такая маленькая вера в ваши лыжные способности ...” Он пожал плечами. “Мы можем отменить это”.
Я нахмурился. Я ненавидел его обратную психологию, но я всегда влюблялся в нее. “Я очень верю в свой атлетизм, настольный жокей”. Я протянул руку. “Это сделка”.
Алекс тихо рассмеялся, невозмутимый оскорблением жокея. Он сделал кучу дерьма, сидя за своим столом, так что, думаю, я бы тоже не беспокоился, если бы был им.
Он пожал мне руку с соревновательным блеском в глазах. “Сделка”.
И вот так мы ушли.
Мы оба были профессионалами в катании на лыжах, поэтому нам не потребовалось много времени, прежде чем мы полетели вниз по склону.
Мы не должны были кататься на такой сложной трассе на такой высокой скорости, но ни одному из нас никогда не было дела до таких правил.
Мой стресс от работы, мое напряжение с Алексом, моя тревожная новая привязанность к Джулс....все они растаяли, когда я вошел в свою стихию.
Адреналин закачался в моих венах, подпитываемый ветром, хлещущим по моему лицу, и холодным воздухом, проникающим в мои легкие. Мое сердце было диким животным без клетки, мои чувства отточили лезвия, которые улавливали каждую деталь окружающего меня мира — брызги снега, свист ветра и тихий рев моего сердца, каждый удар и гребень, когда я сорвал свой первый тройной черный бриллиант.
Фигура в черном просвистела мимо меня.
Алекс.
Мое лицо расплылось в улыбке, когда моя конкурентоспособность поднялась еще на одну ступеньку. Я нажал на кончик своей внешней лыжи и пронесся мимо него.
Мне показалось, что я услышала смех Алекса позади себя, но ветер унес звук прежде, чем он полностью достиг моих ушей.
Я сделал крутой поворот вокруг выступающей скалы, затем еще один крутой поворот, чтобы следовать по пути бега. Большинство людей взбесились бы, если бы так быстро играли на тройном черном, но для меня ничто не сравнится с стремлением избежать смерти от моих зубов.
Между тем, как Ава чуть не утонула, самоубийством моей мамы и людьми, которых я спас - и не смог спасти — в отделении неотложной помощи, Смерть и я были старыми знакомыми. Я ненавидел ублюдка, и каждый раз, когда я выживал в одной из своих эскапад, это было метафорическое "пошел ты на смерть".
В один прекрасный день он поймает меня, как и всех остальных. Но не сегодня.
Больше ходов. Больше препятствий, которые, будь я менее опытным лыжником, привели бы меня в отделение неотложной помощи в качестве пациента, а не врача. Я принимал каждого по мере их появления, никогда не сбавляя скорости, хотя ехал не так быстро, как на обычном склоне.