Сын Графа Эдрика Астора.
Блядь, нет.
Тяжесть ложится мне на грудь, когда я, не говоря ни слова, выскальзываю из кабинета.
Эльза моя.
Блядь моя.
Пришло время миру осознать этот факт.
Глава 25
Эльза
Что-то не так.
Я чувствую это нутром, как только вхожу в дом.
Воздух удушливый.
Нокс и Тил сидят с Агнусом и папой в гостиной. Диваны выглядят как поле битвы.
Папа и Агнус молча потягивают кофе. Нокс выглядит задумчивым. Брови Тил сведены вместе в... замешательстве? В гневе?
На ней пуловер, на котором написано: Если увидишь, как я бегу трусцой, убей того, кто, черт возьми, преследует меня.
Обычно я бы улыбнулась ее саркастическим цитатам, но сегодня настроение совершенно не то.
Я придвигаюсь ближе, теребя лямку рюкзака.
— Принцесса, — папа улыбается, как только его светло-карие глаза встречаются с моими. — Наконец-то ты вернулась.
— Извини, я проводила время с Ким и Киром. Мы обещали ему вместе посмотреть фильм.
И я только что закончила пробежку под дождем. В последнее время было слишком напряженно, и только бег позволяет мне расслабиться. Конечно, я переоделась у Ким, иначе папа расстроился бы. Как и тетя, он строго следит за тем, чтобы не подвергать опасности мои проблемы с сердцем.
— Все в порядке. — он встает. — Давай поговорим в моем кабинете.
Он идет впереди меня.
Я бросаю последний взгляд на остальных. Агнус поощряет меня кивком следовать за папой. Нокс вздыхает.
— Ненавижу все это дерьмо.
— Ты... — Тил прочищает горло, глядя на меня снизу вверх. — Ты должна подумать об этом.
Хорошо. Это делает ситуацию еще более двусмысленной, чем когда я вошла. Лучше последовать за папой и выяснить, что происходит.
Страх сжимает мои мышцы, когда я делаю два шага за раз. Когда я поднимаюсь, то проверяю телефон.
Мой желудок сжимается, когда я не нахожу сообщений от Эйдена. По какой-то причине я хочу поговорить с ним прямо сейчас.
Я едва удерживала себя в здравом уме всю эту неделю. С его уходом школа пуста и чертовски депрессивна. Я вижу его в каждом углу и в каждом зале. Черт, я даже посещала тренировки, представляя, как он забивает гол в этой идеальной позе.
Я не понимала, как сильно нуждалась в Эйдене в своей жизни, пока он не ушел.
С разницей во времени мы могли переписываться только в нечетное время ночи. Этого и близко недостаточно.
Мысль о том, что мы навсегда разлучимся в конце этого года, вызывает тошноту.
От этой мысли перехватывает дыхание.
Чтобы отвлечься, я проводила ночи у тети и дяди, занимаясь йогой. Я встречалась со всадниками, Ноксом, Тил и Ким, но никто и ничто не может занять место Эйдена.
Он был постоянной частью моей жизни с начала года, и теперь, когда его нет, это настоящая пытка.
Засунув телефон обратно в карман, я прижимаю рюкзак к груди и следую за папой в его кабинет. Мы садимся бок о бок на черный кожаный диван в центре кабинета.
— Как прошел твой день? — он спрашивает.
— Хорошо.
Папа всегда спрашивает, как у меня прошел день и не нужно ли мне чего-нибудь. Хотя это делает меня счастливой в большинстве дней, сейчас я ни капельки не радуюсь.
Кирпичи тревоги громоздятся у меня в животе с каждой секундой, пока он молчит.
— Что происходит, пап?
— Ты же знаешь, что твое мнение для меня важнее всего остального, верно? — я киваю один раз, не уверенная, к чему он клонит. — Как ты знаешь, Родсы владеют Конгломератом в свою честь. Их члены решают, кто получит партнёрство, Джонатан или я.
— Да.
Пока я боролась с войной отца и Джонатана, Агнус держал нас в курсе. Каждая компания набирала членов этого комитета для голосования в их пользу.
Себастьян Куинс, отец Сильвер, является членом клуба, и Джонатан зол на Эйдена за то, что он разорвал помолвку в такое время.
Тем не менее, я уверена, что Себастьян проголосует в пользу Джонатана, учитывая, что они давние союзники.
Я слышала, как Агнус рассказывал о том, как папа вербовал некоторых членов аристократии. Если им удастся убедить одного из них, все остальные последуют за ними. Эти благородные люди верны друг другу.
— Я нашел возможного сильного союзника в комитете по голосованию, — говорит папа.
— Серьезно? — мое лицо светлеет. — Кто он?
— Граф Эдрик Астор.
— Оу. Отец Ронана. Я рада за тебя, папа.
Хотя выражение его лица ни капельки не радостное.
— В этом есть подвох.
— Подвох?
— Граф Астор согласился заключить союз только в том случае, если мы станем родственниками. Моя дочь будет обещана его сыну.
Информация обрушивается на меня, как ураган, со всеми молниями и громом.
— Ты имеешь в виду.. я должна выйти замуж за Ронана?
Эта идея даже не укладывается в голове, прежде чем мой мозг полностью восстает против нее. Ронан мой друг, и мне действительно симпатизирует его глупость, но на этом все.
На этом все.
Он не тот, о ком я мечтаю. Он не тот, по кому я так тосковала, чувствуя себя опустошенной и несчастной.
— Ронан не согласился бы на это, — шепчу я.
Он игрок и любит свою свободу больше всего на свете.
Папа остается невозмутимым и спокойным. Не знаю, как он это делает.
— Эрл Астор сказал, что Ронан согласится на все, о чем он его попросит.
О Боже. Меня сейчас стошнит.
— И... — я встречаюсь взглядом с папой. — Что ты ему сказал?
— Я сказал, что поговорю с тобой. — папа берет мою руку в свою, сильную, теплую и безопасную. — Я никогда не стану заставлять тебя что-либо делать, ты же знаешь это, правда, принцесса?
Ох. Слава Богу.
Я хочу помочь папе, но никогда не соглашусь на брак по договоренности. Я хочу выйти замуж за того, кого люблю. За того, кто переворачивает мой мир с ног на голову, просто находясь рядом. На ком-то вроде Эйдена.
Подождите... нет. Откуда взялась эта идея? Я не хочу выходить замуж за Эйдена.. верно? Еще слишком рано даже думать о свадьбе с Эйденом.
Оставайся на хрен внизу, сердце. Даже не думай праздновать эту мысль.
— Подумай об этом, — говорит папа. — Я соглашусь на все, что ты решишь.
Меня так и подмывает сказать ему «нет» прямо сейчас, но взгляд его глаз останавливает меня. Это не мольба, но близко к... отчаянию.
Папе необходим этот союз.
Мне больно думать о том, чтобы убить все его надежды сразу. Мне нужно гораздо больше мужества, чем у меня есть сейчас.
Согласившись подумать, я удаляюсь в свою комнату.
Бросая рюкзак на стул, я ложусь на кровать. Включаю айпод, и воздух наполняется песней Another Place — Bastille.