Мне показалось, что я уловил вспышку сожаления в глазах Эрхалла, прежде чем он скрыл ее.
- Мне жаль это слышать. - Мышцы на его челюсти напряглись, и он потянулся к галстуку, но опустил руку, прежде чем прикоснулся к нему. - Но, боюсь, я не знаю никакой Дейдры Ларсен. Вы приняли меня за кого-то другого.
Мои руки сжались в кулаки. Бриджит положила руку мне на колено, ее прикосновение было прохладным и успокаивающим, и я выдохнул, заставляя себя расслабиться.
Я был здесь не для того, чтобы избивать Эрхалла, по крайней мере, не физически. У нас была более важная цель.
- Это не то, что говорит тест ДНК. - Я потянулся в карман и шлепнул бумаги, любезно предоставленные Андреасом, на стол со стуком, который заставил Эрхалла подпрыгнуть. - Взгляните, если не верите мне.
Он не притронулся к ним. Мы оба знали, что то, что я сказал, было правдой.
- Что вам нужно? - Эрхалл восстановил часть своего самообладания. - Деньги? Титул? - Он поднял бровь. - Ежемесячные мероприятия по сближению?
Несмотря на свой насмешливый тон, он уставился на меня со странным выражением, которое почти...
Нет. В тот день, когда я с готовностью включусь в любую форму мероприятий по "сближению"с ним, в аду образуются сосульки.
- Ее Высочество уже сказала вам. - Я наклонил голову в сторону Бриджит. Она спокойно сидела рядом со мной, ее выражение лица было нейтральным, почти скучающим, когда она наблюдала за нашим разговором. - Мы хотим, чтобы вы открыли голосование об отмене закона о королевских браках.
- А если нет?
- Вы сможете обнаружить, что новость о вашем давно потерянном внебрачном ребенке попала на первую полосу следующего номера Daily Tea, - сказала Бриджит. - Гипотетически говоря, конечно. Журналисты могут получить в свои руки самые дьявольские вещи. - Она покачала головой. - Жаль, что они не хотят подождать до окончания выборов. В этом году у вас довольно сильный соперник. Один намек на скандал может склонить всё в его пользу. Но что я знаю? - Ее улыбка вернулась. - Я всего лишь "симпатичное личико".
За ноль целых две секунды лицо Эрхалла изменилось с мелово-белого на ярко-фиолетовое. Это могло бы насторожить, если бы не было таким приятным.
- Вы меня шантажируете?
- Нет, - сказала Бриджит. - Я призываю вас поступить правильно. Потому что вы поступите правильно, не так ли, господин председатель?
Я мог сказать, что он с трудом сдерживался от некоторых эпитетов, пока в его голове крутились колесики.
Если он откажется, то рисковал потерять свою политическую карьеру из-за скандала, который вызовет незаконнорожденный ребенок. Он представлял один из самых традиционных округов страны, и его избиратели плохо отреагировали бы на новость о том, что у него есть внебрачный ребенок от американской официантки.
Если он уступит, то проиграет игру, потому что это было именно так. Эрхаллу не потребовалось бы много усилий, чтобы вынести предложение на обсуждение, но это означало, что Бриджит одержала верх. Политика - это игра, и проигрывать в ней - особенно тому, кого Эрхалл считал неполноценным не по какой-либо другой причине, кроме ее пола, - должно быть неприятно.
В углу тикали высокие часы с маятником, и в тишине было слышно, как проходят секунды.
Наконец, плечи Эрхалла опустились, и меня пронзила дрожь победы.
- Даже если я внесу предложение на рассмотрение, парламент никогда не примет его, - злобно сказал он. - Общественное мнение не заведет вас так далеко.
Улыбка Бриджит не дрогнула.
- Позвольте мне беспокоиться об остальной части Парламента. Вы сделаете свое дело, и мир никогда не узнает о вашей неосмотрительности. Возможно, однажды вы даже сядете в кресло премьер-министра. Но помните, господин Председатель, я буду королевой. И я буду королевой еще долго после того, как ваша политическая карьера закончится, и вы будете продавать свои мемуары о днях славы на утренних ток-шоу. Так что в ваших интересах работать со мной и не усложнять ситуацию. Вы согласны?
Эрхалл был придурком, но не идиотом.
- Отлично. Я открою предложение на следующем заседании парламента, - сказал он угрюмым тоном.
- Отлично. - Бриджит поднялась со своего места. - Я люблю продуктивные встречи. Мистер Ларсен, вы хотите еще что-нибудь добавить?
Я уставился на Эрхалла. Хотя некоторые вещи, которые он говорил и делал, выводили меня из себя, мое общее отношение к отцу сменилось с ненависти на безразличие.
Какой бы ни была его власть надо мной, она исчезла.
- Я всю жизнь строил тебя в своем воображении, - сказал я. - Ты был решением, которое безвозвратно изменило две жизни, монстром, который превратил мою мать в чудовище, которым она стала. Я мог бы узнать твою личность давным-давно, но я решил не делать этого. Я говорил себе, что это потому, что я не доверял себе настолько, чтобы не убить тебя за то, что ты сделал, - Эрхалл вздрогнул и отступил еще на дюйм, - но правда в том, что я боялся столкнуться с призраком, который преследовал меня всю мою жизнь, даже когда я был убежден, что призраки не существуют. Каким он был, мужчина, который формально был одной половиной меня? Как бы он отреагировал, узнав, что я его сын?
Мышцы на челюсти Эрхалла снова подскочили.
- Ну, я наконец-то столкнулся с ним, и знаешь, что я понял? - Я посмотрел ему прямо в глаза. Во мне не было ничего, кроме апатии. - Он не монстр. Он грустный, жалкий человечек, который был слишком труслив, чтобы признать последствия своих действий, и я потратил десятилетия впустую, позволяя ему иметь больше власти над моей жизнью, чем он заслуживал. Так что нет, мне не нужны и никогда не будут нужны ни твои деньги, ни твой титул, ни какая-либо форма отношений с тобой. Насколько я понимаю, мой отец мертв. Он умер, когда ушел тридцать четыре года назад.
Эрхалл вздрогнул, когда я тоже встал, мой рост отбрасывал тень на его сгорбленную фигуру. Я кивнул.
- Хорошего дня, господин Председатель.
Мы с Бриджит прошли половину пути до двери, прежде чем он сказал:
- Браки по расчету заключаются не только для королевских особ, мистер Ларсен. Люди были вынуждены вступать в браки без любви задолго до рождения Ее Высочества.
Я остановился и оглянулся, мои глаза встретились с глазами Эрхалла. В них мелькнула еще одна вспышка сожаления, но этого было недостаточно. Ни за то, что он сделал с Дейдрой, ни за то, что он сделал со мной. Тому, как он повел себя в этой ситуации, не было оправдания.
Вместо того чтобы ответить, я преодолел оставшееся расстояние до выхода и оставил его там, брызжущего слюной и одинокого в его холодном, огромном кабинете.
Бриджит подождала, пока мы вошли в лифт, подальше от любопытных ушей и глаз помощницы Эрхалла, прежде чем заговорить.
- Мы должны выступить с речью, - сказала она. - Мы бы сорвали куш.
Смех вырвался из моего горла. Тяжелый груз свалился с моей груди, позволяя моему смеху течь более свободно.
- Я пас. Я обычно не люблю говорить.