Адамо закрыл глаза матери и откинул голову назад, уставившись в потолок.
Нино коснулся моей руки.
— Римо пошёл в комнату, чтобы проверить Серафину и близнецов. — сказал он бесстрастно.
Мои глаза остановились на кровавом следе, ведущем на террасу.
Нино сжал мою руку, и я посмотрела на его запястья, с которых все еще капала кровь.
— Тебе нужно принять душ, и избавиться от бензина. — настаивал он.
Я указала на Фабиано.
— Фабиано, Адамо, принесите бинты. Нам нужно наложить повязки, чтобы остановить кровотечение, пока не приедут врачи.
Фабиано опустил телефон, который использовал, чтобы предупредить врачей Каморры, и убежал.
— Киара. — пробормотал Нино. — Тебе нужно принять душ.
Я посмотрела ему в глаза, решительная, обеспокоенная. Могла сказать, что он не успокоится, пока я не сделаю этого.
— Если ты позволишь Фабиано и Адамо перевязать твою и рану Савио.
После того как Савио поднялся на ноги, он опустился на подлокотник дивана и уставился на свои руки, одна из которых сжимала запястье, а другая продолжала кровоточить.
Фабиано вернулся с двумя аптечками и прижал одну к груди Адамо.
— Вставай и помоги. Сейчас.
Адамо с трудом поднялся на ноги и, бросив последний взгляд на мать, подошел к Савио.
Фабиано усадил Нино, но его серые глаза смотрели только на меня.
— Мы в порядке. Ты тоже должен быть в порядке. — сказала я, затем быстро поднялась наверх и вошла в нашу главную ванную.
Алессио перестал плакать, когда я укачивала его.
Как только я вошла в душ вместе с ним и теплая вода полилась на нас, он начал снова.
Я начала напевать, пытаясь смыть бензин с наших волос и кожи. Вскоре мои рыдания прорвались сквозь мелодию, и мне пришлось остановиться.
— Тише, Алессио, тише. Теперь все в порядке.
Потребовалось десять минут, чтобы очиститься не только от бензина, но и от крови, прилипшей к нашей коже.
Когда я выключила душ, я замерла.
Нино сидел на краю ванны и наблюдал за происходящим с затравленным выражением лица.
Он был весь в крови с головы до ног.
Он медленно поднялся, взял два полотенца и протянул одно мне, чтобы я могла завернуть в него Алессио.
Как только он был запеленут, я передала его Нино, а затем вытерлась сама.
Глаза Нино остановились на моих. Его бинты уже порозовели.
— Тебе нужно наложить швы.
Он вздохнул.
— Я чуть не потерял тебя сегодня. Прости, Киара.
— Почему ты извиняешься? Это была твоя мать. Ты перерезал себе вены, чтобы спасти меня и Алессио.
— Я обещал защитить тебя, защитить вас двоих, но сегодня я потерпел неудачу. Я больше никогда не буду. Я никогда не буду колебаться, чтобы убить кого-то, кого я считаю угрозой.
Я коснулась щеки Нино, и он притянул нас с Алессио к себе.
— Ты не мог знать, что произойдет. Это не твоя вина, Нино.
Он медленно кивнул и поцеловал меня в макушку.
—Доктора уже здесь! — крикнул Фабиано.
Я отстранилась.
— Спускайся вниз. Пусть тебе наложат швы.
Нино покачал головой.
— Я не оставлю тебя одну.
Вздохнув, я прошла в спальню и натянула платье, затем одела Алессио в комбинезон.
— Надеюсь, он не получил в легкие бензин.
— Сначала мы позволим доктору осмотреть его.
Нино взял меня за руку и повел вниз.
Все снова собрались в игровой комнате, даже Серафина.
Она обнимала Римо за талию, пока один из врачей осматривал его рану. Ее глаза покраснели от слез.
Второй врач ухаживал за Савио, который растянулся на диване в одних трусах, прижимая к голове пакет с замороженным горошком. Его пропитанная кровью одежда лежала на полу рядом с ним.
Фабиано разговаривал с третьим доктором и послал его к нам, как только мы прибыли. После того, как доктор бросил быстрый взгляд на Алессио, Нино опустился на другой диван и протянул руки, чтобы доктор мог их обработать.
Я прижала Алессио к себе, потом подошла к Фабиано и коснулась его плеча.
— Спасибо, Фабиано. — Фабиано напряженно кивнул. — Где тела?
— Я вытащил их мать на улицу. Кармайн и другие мужчины все еще живы. Мы разберемся с ними позже, чтобы узнать, что они знают.
Я кивнула и подошла к Римо.
Серафина крепко обняла меня.
— Я так рада, что с тобой и Алессио все в порядке.
Я сглотнула, понимая, что она почти потеряла мужа, потому что Римо отдал бы свою жизнь за меня, за Нино, за нашего сына и за ребенка, о котором никто из них еще не знал.
Я спросила ее.
— Грета и Невио в порядке?
— Они наверху, в своей комнате, играют. Они думали, что Римо весь в краске. Они не понимают, что произошло.