— Посмотри на всех в этом доме. Все наши прошлые ужасы имеют ту или иную форму, но каким-то образом мы собрались вместе. Иногда я боюсь, что он догонит нас. Слишком прекрасно, слишком хорошо.
Я отрицательно покачал головой.
— Прошлое именно таково. Оно может догнать нас, только если мы ей позволим, а мы этого не сделаем.
Киара улыбнулась, и с этим прекрасным видом я погасил свет.
Я верил в слова, которые только что сказал, даже если мы с Римо все еще были привязаны к нашему прошлому через нашу мать.
Это было нашей слабостью и не могло испортить нашу семью.
ГЛАВА 24
━━➳༻❀✿❀༺➳━━
НИНО
Несмотря на недосыпание новорожденного, Киара, казалось, светилась энергией и счастьем, заботясь об Алессио.
Он спал не больше двух часов подряд, суетливый и нервный ребенок, которому требовалось много внимания. Наверное, поэтому его родная мать и оставляла ожоги на нем.
Некоторые люди никогда не должны думать о том, чтобы завести детей, в отличие от Киары, у которой был бесконечный запас терпения не только для Алессио, но и для всех.
Пока Киара готовила смесь для него, я баюкал его на своих бедрах. Он уже пищал, отчаянно нуждаясь в еде.
— Все в порядке, Алессио. Твоя мама скоро принесет тебе молоко.
Я осторожно приподнял его рубашку, проверяя два ожога на животе. Они все еще были красными, но заживали.
— Ты можешь дать мне мазь? — я спросил Римо, который пинал боксерскую грушу, которую он отказался убрать из гостиной, несмотря на не столь тонкие намеки Киары и Серафины.
Остановив свою атаку, он схватил тюбик со стола, опустился рядом со мной и протянул мне мазь.
Я намазал ее на пальцы, растер между ними, чтобы не было слишком холодно, а потом намазал на раны Алессио.
Он прекратил пищать, только шевелил губами, будто уже сосал бутылочку.
— Не могу поверить, что он такой маленький. — сказал Римо, дотрагиваясь пальцем до ладони Алессио. — Невио и Грета были уже на пять месяцев старше, когда я впервые увидел их, и я уже думал, что они крошечные.
Когда я закончил с его ожогами, я отстранился, и Алессио сразу же закряхтел, так что я продолжил тереть его живот большим пальцем.
Киара появилась с бутылочкой, и я уже собирался передать ей Алессио, потому что она до сих пор занималась кормлением и почти всем остальным, желая наконец стать матерью, но она покачала головой.
— Твоя очередь.
Я взял у нее бутылочку, и она устроилась на подлокотнике. В тот момент, когда я коснулся губами бутылочкой Алессио, он жадно начал сосать, но я продолжал гладить его живот, так как это, казалось, успокаивало его.
Римо поднялся на ноги, сжал мое плечо и вышел в сад.
— Что ты видишь, когда смотришь на него? — спросила Киара, проводя пальцами по моим волосам так, как мне всегда нравилось.
Я смотрел на маленького ребенка, лежащего у меня на коленях, на то, как он цеплялся за бутылочку, словно ее можно было отнять у него в любой момент, на красные отметины на животе, на то, как он отвечал на нежные прикосновения.
— Тебя. Я вижу тебя.
Киара с любопытством наклонила голову.
— Меня? Он не похож на меня.
— Я не это имел в виду. — сказал я, пытаясь выразить словами то, что чувствовал, потому что именно об этом на самом деле спрашивала Киара. — Я вижу тебя, потому что он нуждается в защите и заботе, как и ты, когда была отдана мне. Я вижу тебя, потому что он означает, что ты счастлива. Я вижу твою любовь. Вот почему я полюбил его так же, как полюбил тебя. Знаешь, для меня это требует времени.
— Я знаю, и твои слова уже больше, чем я ожидала.
Она наклонилась и поцеловала меня в щеку.
• ── ✾ ── •
Когда мы уложили его спать около семи вечера, я обнял Киару сзади, уткнувшись носом в ее шею.
Мы не были близки с тех пор, как Алессио присоединился к нашей семье. Киара не могла расслабиться с ним в одной комнате и не хотела оставлять его одного.
Я прижался своей эрекцией к ее пояснице, и она издала легкий вздох и посмотрела на меня через плечо.
— Я не могу с ним в одной комнате.
— Знаю. — пробормотал я и поднял радионяню. — Мы можем оставить его здесь и убедимся, что с ним все в порядке.
Она прикусила губу, разрываясь между желанием защитить его и желанием физической близости. Я погладил ее по боку.
— Надень свое новое красное платье, но без трусиков, и спускайся к пианино. Принеси свою красную шелковую шаль. Я буду ждать тебя.