- Если бы она некачественно выполняла свою работу, она бы не достигала пиков карьерных лестниц, тем более в такие короткие сроки, - возражает Полина. - Нет, правда. Она целеустремлённая, она быстро адаптируется...а если слухи подтвердятся, она станет одной из тех немногих цэрпер, которым удалось перейти в новый статус.
- Это куда? - хмыкаю я.
- Говорят, она собирается приобрести недвижимость загородом, - шепчет Полина.
В прорехе между полами занавеса на несколько секунд появляется одна из моделей показа, и снова исчезает за мягкой чёрной тканью. От её движения по шёлку пробегает дрожь.
- В качестве моделей она взяла девочек из коллектора, - шепчет Полина мне на ухо и с восхищением смотрит куда-то вдаль. - Какая же она молодец!
- Действительно, молодец - очень прагматично поступила, - продолжаю я спокойно, - взяла не стажёрок из театра, за которых надо платить, а использовала в качестве бесплатной рабочей силы маргиналок.
- Не называй их так! - обижается Полина. - Они не виноваты, что от них отказались матери. У вЫселов нет никакого понятия об ответственности. А многие девочки из найдёнышей становятся настоящими, достойными цэрперами.
«Най-дёёё-ныши...» - ехидно передразнивает мой внутренний голос. - «Как ласково она про отродье вЫселов говорит. И с какой гордостью говорит о цэрперах. Столько бесконтрольных эмоций за три секунды! Они вообще не стараются!»
Нельзя всех по Полине равнять. В Городе большинство женщин очень сдержанны. В этом зале таких процентов девяносто: сидят с каменными лицами, ряд за рядом, словно ледяные статуи - и попробуй спровоцировать их хотя бы на мизерный эмоциональный выброс.
«И согласись, что мы можем ими гордиться! Я смотрю на них, эмансипированных, рациональных, целеустремлённых, и я в восхищении!» - мой внутренний голос одаривает цэрперок снисходительными аплодисментами.
Действительно, женщины быстро адаптировались к новым условиям и научились зарабатывать немалый капитал на умении подвергать свои эмоции контролю. Я с пренебрежением смотрю на браслет «Пандора», который обязана носить каждая цэрперка, и я - пока я здесь. Этот браслет для них - всё. Его нельзя снимать никогда, потому что в любую минуту ты можешь совершить эмоциональный выброс, который пополнит капитал. Мы такие браслеты не носим, для нас существует другой подсчёт, и другие украшения. Я вспоминаю наши браслеты, изящные, с небольшим количеством драгоценных камней, и я вспоминаю дом.
- Ты чего улыбаешься? - Полина ещё больше обижается.
- Нет, просто ты действительно веришь, что эти несчастные девочки смогут сегодня проявить себя. А ты посмотри на плакаты. Судя по эскизам, не будет видно не мимики, ни жестов в этом...этом... что это, я не знаю.
- Утюг, Кира. Раньше женщины с его помощью избавлялись от складок на одежде. Они гладили для себя, для своих детей, и даже... - Полина наклоняется ко мне и заговорщически шепчет: -...и даже для своих мужчин.
- Я знаю, что такое утюг. И ещё, в отличие от тебя, знаю, что Элеонора - меркантильная эгоистка.
- Нет, ты серьёзно? - Полина втягивает голову в плечи. - Молодые девочки, не имеющие, как и мужчины, права выбора, могут почувствовать себя частью исторического события. Может у них в жизни больше и не произойдёт ничего интересного. Я считаю, что с её стороны это было...великодушно.
- Какой нам толк от великодушия? Нам нужна энергия, - бормочу я.
Полина поджимает губы:
- Для найдёнышей участвовать в таком мероприятии - шанс получить новые эмоции, это всё равно энергия для Города. Так что выгода есть - если рассматривать это с твоей суперрациональной точки зрения. Не понимаю, почему такой негатив к Элеоноре?
- Почему я считаю её лицемеркой? Она хочет побольше заработать, потому что собралась переходить к этапу «Родительство». А прикрывает всё это...
- Ты серьёзно? Элеонора? Человек, который только-только вырвался из инкубаторского болота, будет заводить собственных детей? Она не станет спускать все свои накопления на продолжение рода. К тому же ей всего сорок восемь...или у тебя есть достоверная информация?
Я наклоняюсь к её уху, утыкаюсь носом в гладкие волосы, пахнущие медью:
- Тогда зачем ей прицениваться к экземплярам во всем известном бутике?
- Ого-го...
Враньё, которое легко изобличить. Но пока она будет переваривать информацию, наш диалог замолкнет.
«Даже если ты скажешь ей правду, эта тупица ничего не поймёт» - мой внутренний голос хмыкает.
Я снова замираю на неоновой цифре, намекающей, что прошёл век и ещё полвека с тех пор, как опубликовали книгу «Загадка женственности». Говорят, что именно эта книга породила новую волну феминизма в Америке, когда в далёкие 50-е гг. ХХ века женщина оказалась на грани самовольного уничтожения себя как личности: при наличии образования она посвящала всю свою жизнь семье и домашнему быту. Тогда общим для всего мира оставалось одно: женщина всегда зависела от мужчины. Неважно, могла ли она обеспечить финансово себя, своих детей, того же мужчину - женщина всегда была неполноценна без второго пола. Вне зависимости от того, насколько этот второй пол был пригоден. И дело не в объективных фактах - это было культурной нормой. А теперь мужчина - всего лишь рудимент. Превосходство особи второго пола над женщиной в нашем Городе изничтожено. И пусть наш Город - единственный в мире, в котором это стало возможным в такой степени, но это лишь пока. Естественный процесс эволюции рано или поздно наведёт порядок на всей планете.