К концу третьего куплета девушка доплела косу и залезла под тонкое одеяло, обхватила руками подушку и уверенно сказала себе: «Всё будет очень хорошо». Заиграла новая песня — тихая, любовная, — и под неё Мэгги постепенно погрузилась в лёгкий светлый сон.
Уезжая из Харроу, они кратко простились с теми, кто дал им приют на долгое время: Мэгги зашла в монастырь и получила благословение от серых сестёр и их настоятельницы, Рей забрал жалование и потрепал по головам ребятишек торговца, а старшей девочке поцеловал руку, как делали кавалеры на гравюрах. Мэгги переоделась в приготовленный для неё Реем мужской наряд, спрятала волосы под берет и закинула на плечо арбалет, с которым так и не смогла расстаться с давних пор. Рей ограничился тем, что проверил, легко ли выходит из сапога кинжал, и поправил цитру на спине.
В центре Харроу, через который нужно было пройти, на площади раскинулась остеррийская ярмарка, а громадную статую, изображавшую рослого лорда в доспехах и маленькую леди в пышном платье, облепили любопытные мальчишки.
Мэгг напомнила самой себе, что уже давно вышла из детского возраста, и не попросила Рея ненадолго задержаться, хотя очень хотелось померить звенящие браслеты, повыбирать ленты и сжевать сладкий горячий пирог с яблоком или сливой. Вместо этого она спросила, указав на статую:
— Кто они?
Рей пожал плечами:
— Завоеватель Остеррада и его жена, наверное — кому бы ещё ставить здесь памятник?
— Остеррад завоевал Эйрих Первый, я помню, — почти с гордостью заявила Мэгг, а Рей фыркнул и щёлкнул её по носу:
— Плохо помнишь, иначе знала бы, что король потерпел поражение и отступил, а Остеррад завоевал королевский брат, милорд Дойл. Правда… — Рей оглянулся на оставшуюся позади статую, — я читал, что он был не рыцарем, а горбуном и чародеем, так что, может, это и не он вовсе.
— А жена причём здесь? — спросила Мэгг насмешливо: было очевидно, что Рей, упрекнувший её в неграмотности, сам всё перепутал.
— Для красоты, — твёрдо ответил он и ворчливо добавил: — Смотри-ка лучше под ноги.
Чтобы не травить душу и не цепляться взглядом за пёстрые прилавки, Мэгг послушалась его совета, и вскоре они выбрались из Харроу на Остеррийский тракт. Пыльная, крепкая дорога расстелилась перед ними, и они зашагали по ней так свободно, словно и не сидели два года на одном месте. Мимо то и дело проезжали кареты и повозки, но пока идти было легко, так что они, не сговариваясь, не попытались набиться кому-нибудь в попутчики.
Когда солнце поднялось высоко, Рей объявил привал, и они свернули с тракта. Почти сразу же за придорожными кустами обнаружилась тихая полянка, и Рей довольно развалился посреди неё, подставляя лицо горячим лучам. Мэгг завистливо вздохнула и расположилась под деревом, в ветвях которого посвистывали клекотуны.
— Мы придём как раз к большому празднику Дня окончания года, — сказал Рей, не меняя позы, — и к представлению молодых аристократов и аристократок. Ты не привлечёшь к себе лишнего внимания, потому что будешь одним из многих новичков. А твоя красота поможет тебе найти прекрасного мужа.
— Он узнает, что я нищая бродяжка, — сказала Мэгг тихо, — и возненавидит меня.
Рей рассмеялся, словно она рассказала замечательную шутку:
— Он будет любить тебя. Узнав правду, может, немного рассердится — не более того. А потом ты расскажешь ему о своих родителях и о том, как у тебя отняли состояние, и он всё поймёт.
Рей перекатился на живот, сложил руки под подбородком и пристально посмотрел на Мэгг.
— Видишь ли, — произнес он, — когда мужчина любит женщину, действительно любит, он способен простить ей очень многое.
Внимательный взгляд и проникновенный тон Рея почему-то задели Мэгг за живое — наверное, потому что было неприятно думать о том, что он мог так сильно любить другую женщину. Это была глупая мысль, поэтому Мэгг заставила себя поинтересоваться:
— Ты любил так кого-нибудь?
Рей покачал головой, но без грусти.
— Не случилось.
Он всегда казался Мэгг взрослым и умным, но сейчас, считая года, она понимала, что Рею было не больше двадцати, когда он начал заботиться о ней. То есть он был всего на три года старше неё нынешней — неудивительно, что он не успел встретить свою «леди Майлу» из песни, а если и успел, то слишком ненадолго.
— Поднимайся, — между тем велел Рей и сам встал на ноги.
Мэгг с любопытством подчинилась, не понимая, чего он хочет. Рей же, отодвинув цитру подальше от центра поляны, вдруг сделал изящный низкий поклон и протянул ей руку.