Черт. Откуда взялось «если»?! Нифася сказал правду: он поехал на какую-то встречу…
«Какую-то». Еще одна заминка. Почему не сообщил о ней начальнице? Ведь было оговорено: Евдокия должна знать о любых встречах и мероприятиях своих сотрудников!
Если только они не касаются личного, или… Сашка вновь не встрял в какие-то старые делишки. Потому и встретил начальницу так, словно они вовсе не знакомы…
— Дусь, ты меня слышишь? — вклинился в размышления голос Муромцева. — Что скажешь о Ковалевой?
Евдокия поправила шапку. Подумала.
— Из достоверных личных впечатлений, пожалуй, только штамп: с истинно женским талантом она могла сочинить из ничего салат, скандал и украшение. А как жена вполне устраивала Сашу… Да нет, Максим Ильич, Сашка ее любил! Баловал! Он ведь срок из-за Василины получил, подрался на дискотеке, кому-то ребра поломал и загремел. А Васька на суде рыдала: «Я тебя дождусь…»
— И дождалась? — перебил полковник.
— Имеете в виду, не крутила ли она хвостом три года, пока Нифася «загорал»? — Сыщица невесело усмехнулась. — Я, Максим Ильич, видела на свадьбе друзей Нифаси — конкретные ребята. Такие любой хвост открутят.
— Угу. Понятно. Почему над их воротами не работает камера наблюдения? Она ведь есть.
— Сломалась. Причем не сама камера, где-то проводку замкнуло. Нифася специалистов вызывал, но починить не получилось: камера работает недолго, потом снова подыхает.
— Надо будет наших специалистов подогнать, — пробормотал полковник. — Пусть глянут, чего это здесь замыкает… Кто занимает вторую половину дома?
Дуся глянула на двор, разделенный невысоким штакетником, упиравшимся четко в середину дома, и ответила:
— Двоюродная сестра Нифаси, Людмила.
— Ах эта… — буркнул Муромцев и, поправляя обшлаг кителя, недовольно завозился на сиденье.
Сыщице показалось, в его интонации проскользнуло нечто вроде «а я тебя предупреждал».
Полтора года назад, когда Евдокия только занималась подборкой кадров для «Сфинкса», Максим Ильич предложил ей помощь: «Ты никого здесь не знаешь, могу присоветовать толковых парней», но Дуся отказалась. Она уже обсудила с Нифасей рабочую политику: незачем штат раздувать, если для разовых поручений Саша сможет подбирать надежных ребят, то этого вполне достаточно. Бизнес еще не раскручен, глупо набирать людей, которые будут бесполезно штаны в офисе протирать.
Но вот хороший компьютерщик был необходим «Сфинксу» до зарезу! Евдокия голову ломала, как бы найти и обязательно проверить человека, Нифася здесь вроде бы не в теме…
А тот привел в офис девчонку в драных джинсах, представил двоюродной сестрой Людмилой и попросил рассмотреть ее кандидатуру.
Евдокия, как просили, прищурилась на кандидатуру с пирсингом и разноцветной шевелюрой. Девица, перемалывая ком жвачки, стояла, индифферентно отставив ножку. Как будто наниматься ее за малиново-зеленые дреды притащили, а ей самой здесь все до фонаря.
Нифася заметно нервничал. Понимал, что сестра ведет себя неправильно, вдобавок чувствовал неловкость, мол, набирает в штат родню, разводит кумовство. Он дернул девчонку за рукав, предлагая той не портить впечатление и встать прямо…
Но его начальнице, признаться, было совершенно наплевать на подростковые замашки кандидатки — худой, высокой, похожей на костистого Нифасю. Шефа в первую очередь интересовали ее деловые качества.
Евдокия протянула Люсе фотографию подруги Ангелины и попросила разузнать о персоне максимально много.
Девчонка достала из рюкзака ноутбук. Равнодушно поинтересовалась:
— Как разузнать?
— Законно. По открытым базам данных и профилям в сетях. Даю полтора часа.
Девчонка безразлично повела плечом…
Через полтора часа Евдокия получила весомое досье на лучшую подругу, начиная с роддома, ясельной группы и далее по возрастающей. В справку попала и доблестная родня Синицыной — профессора, доценты и прочий ученый люд, не только из столицы, но из всех уголков бывшего Советского Союза. Пара крепких друзей персонифицировалась.
Причем о Евдокии ни гугу. Девчонка, без сомнений, унюхала поблизости от пробиваемой персоны начальницу брата, но высвечивать ее не стала. Типа зачем? Евдокия о себе и так все знает, а отдельной просьбы не было.
Еще порадовало, что Людмила исхитрилась подобрать в досье две исключительно акцентные фотографии. Синицына пятилетней давности — тяжеловесная студентка-москвичка с настороженным язвительным взглядом. (Евдокия даже порядком удивилась: откуда выкопала-то, а?! Линка все прежние фото давным-давно подчистила!) И снимок, сделанный не более года назад: удивительно похорошевшая и похудевшая после замужества и родов Ангелина, в сногсшибательном брючном костюме, из-под пиджака которого кокетливо виднеется кружевной бюстгальтер. Длинные волосы струятся по плечам, белозубая улыбка — чистый Голливуд.