И вот однажды в детсаду проводился утренник "неординарных талантов". Не просто чтоб стишки, значит, читать или танцевать попарно, а что-нибудь необычное, из ряда вон выходящее. Но приличное, штанишки спустить и попку показать не годится. Такое, что в обычной детсадовской жизни и не проявляется, и не узнаем мы до окончания детсада, какие таланты между нас ходили.
Вот чтоб узнали, утренник и устроили.
О нём можно долго рассказывать. Мальчики, например, устроили настоящий (ну, почти настоящий) боксёрский матч, вошли в раж и бились до крови, пока их не разняли. А кому разнимать - персонал-то в детском саду женский. Поварихе с большим половником?
Мама Ии увидела в этом хороший шанс для дочери заявить о себе. Причём "заявлять" вышла вся семья, а то у одной малышки не получится. Энергичная полная мамаша буквально согнала воспитательницу со стульчика у пианино, села и забарабанила по клавишам сама. Папа, в чёрных водолазке и брюках, стоял поодаль с фонариком в каждой руке, обычным и лазерным, и умело подсвечивал дочкин наряд. А он был знатный, ей-богу, знатный! Красные лоскутки на художественном купальнике, словно язычки пламени, а на голове ещё и корона, наподобие рубиновой. С подсветкой - вообще блеск!
Все, конечно, подумали, что "принцесса" сейчас будет танцевать или акробатничать. Может, она в секции втихаря занималась и сейчас вот умения свои покажет. Но задумка была покруче. Домошитый купальник-танцевальник полностью, круголя открывал животик с пупком во главе, и девочке предстояло показать, ни много - ни мало, танец живота!
И тем самым "забить" всех конкуренток.
Мы все сперва, конечно, не поняли. Малышка воздела ручонки и стала покачиваться, повиливать тазом в такт музыке. Недолго. Ритм вдруг сменился, громкие аккорды словно начали что-то вдалбливать, приказывать. "Живо", "живо", - подстёгивали они, - "жи-во-том!"
Ия вздрогнула, перестала покачиваться и заёкала велимым местом. Мы начали что-то понимать, только сейчас рассмотрели, что животик-то у неё откровенно голенький. Пупок ещё подмазан-подкрашен, он ёканья и усиливал.
Да разве ж получится у крохотулечки! Мне иногда приходилось смотреть по телику передачи об Индии, в них порой мелькал и танец живота. И всегда его исполняли взрослые, крупные "тётеньки", и живот был у них во весь экран. Меня, впрочем, от телика старались отвлечь, мол, не по годам это. Думали, верно, что я заинтересуюсь и займусь. Но почему же тогда папа не отвлекает от экрана маму, у которой живот больше для этого подходит и даже трусы очень низкие есть?
Сейчас, изгибаясь в своём мим-трико и вспоминая о детсаде, я попробовала станцевать своим повзрослевшим животиком - и фиг что вышло. Заурядные, плохо управляемые ёканья. Я даже не стала живот оголять, боясь, что выйдет ещё хуже, чем из-под трико. Да, "танцплощадка" есть, но учиться "на ней" танцевать нужно долго - и непонятно, получится ли в итоге.
А тут - девочка-дошкольница... Нет, может, в той же Индии её ровесницы и поплясывают потихонечку брюшком, но их там тщательно отбирают и воспитывают, небось, с пелёнок. У нас же вместо тщательности методики - тщеславие родителей и тщетные усилия дочери. Бесшабашная уверенность, что если это - ИХ дочка, то она-то уж сможет, так сможет!
Ия пыталась поводить животиком из стороны в сторону хотя бы, да не выходило. А пианино подстёгивало, басовитые нетерпеливые нотки грозили наказанием. И тогда девочка в отчаянии стала делать то, что у неё вообще могло выходить, то есть изо всех сил, недуром, втягивать живот и потом выпячивать. Чтоб видно было, хотя бы родителям, что она старается, не волынит, что называется, пашет. Толку чуть, но, может, не так строго накажут дома?
Мама, оглядываясь на дочку, хмурилась, делала страшное лицо, грозно шевелила губами, в аккорды вкладывала своё недовольство и понукания.
Задумывавшееся поразительным представление выродилось в заурядное физровое упражнение, изрядно затянувшееся. Даже лазерный папа подсвечивал дочкину одёжку как-то вяло, без энтузиазма. У него в прямом смысле слова опускались руки.
Зрители поскучнели и уже просто ждали, когда же эта неудача закончится, как вдруг "артистку" пробрала сильная, содрогающая всё тело дрожь, может, даже судорога. После чего она вскинулась - словно лошадь "И-и-о-о-о!" звонко проржала. И пошла, и пошла... но не животом, а гимнастика с акробатикой на одном месте.
Ия изгибалась, выгибалась, нагибалась к полу и выпрямлялась, дрыгала ножками, трясла ручками... Собственно, потому я о ней и вспомнила сейчас, опробуя новое мим-трико (или себя в нём). Мама сперва ошалела от такой дочкиной прыти-самодеятельности, потом опомнилась и стала подыгрывать что-то акробатическое. Лучше уж так, чем провалиться. Потом можно сказать, что так и задумывалось, а никакой не танец живота. С чего взяли? Это всего лишь разминка была. Но где же всё-таки дочка научилась так лихо вертеть телом?
Никому лучше, чем родителям, не было известно, что ни в какой секции Ия не занималась!
Главное, от всех движений веяло искренностью. А воспрявший духом папа добавлял искромётности. Зрители даже стали подхлопывать в ладоши, знаете, не все сразу, а то в одном месте, то в другом... Мальчишки старались потихоньку подсвистывать, воспитательницы грозили им пальцами, демонстративно медленно хлопали, показывали, как надо.
Но мне казалось, что что-то тут всё-таки не так. Ия время от времени подвскрикивала, музыка её заглушала, но я всё же поняла, что это "Мама, мама!" И ещё что-то. Вроде как "Мама, хочу!" В конце концов, я это не только расслышала, сколько угадала - или по губам прочитала:
- Каки-каки!
Детский язык един. Я сама ещё недавно, когда слов знала мало, вот так же вот давала понять маме (реже - папе), что мне приспичило "по-большому". Мало того, когда подросла и научилась проситься по всем правилам русского языка, мне не всегда верили, мол, преувеличиваю, и тогда, изнывая и изнемогая, то ли меняя слова, чтобы мне поверили, то ли не в силах соблюдать "правильную" речь, я просилась "по-старому", и мне всегда шли навстречу. Раз дочка откатилась к детскому лепету, значит, дело и вправду худо!
Вон в чём дело! От насилия над животиком он раскочегарился, и все гимнастическо-акробатические выверты совершаются в отчаянных попытках зажаться, сдержаться, не опозориться у всех на глазах. А уйти с выступления не моги! Пока не разрешат.
В движениях сверстницы я угадывала собственные, не такие размашистые, но в той же ситуации. Так, совсем недавно мне приспичило на прогулке. Чуя, что просто так не сдержусь, я глубоко приседала, повиливая и дёргая попой, потом выпрямлялась. Это помогала хорошенько напрячься... ну, там, где надо. Зато потом, когда я добежала до туалета, из меня попёрло неудержимо...
Да, движения явно с той же целью. А ведь долго не продержится! Вот Ия схватилась за живот, жест характерный - болит. Вот, теряя ориентацию, повернулась к зрителям спиной, и мы увидели, как отчаянно сжимаются её ягодички. Им на танце живота полагалось "отдыхать", и они были завешены красными клиньями, но те сейчас разметались, и было видно, что задок красненьких трусиков артистки - из реденькой сеточки. Впереди, конечно, материя непрозрачная.
Папа и мама ничего, похоже, не подозревали, он светил, она наяривала, крики о нужде игнорировала - или просто не слышала.