Затем приходится еще с минуту ждать, пока князь Инферно нахохочется. Мне даже становится немного неудобно.
-- Кто ж знал, что боги могут похищать чужие гримуары, -- говорю я в свою защиту.
-- А они и не могут! -- вытирая желтые слезы, усмехается демон. -- Гримуар -- это часть души, поэтому похитить его можно только вместе с ней. Это с твоим гримуаром Ворона что-то не так…
Осознав смысл своих слов, Асмодей по-новому оглядывает мою фигуру.
Он, разумеется, прав, но подробности моего становления чернокнижником слишком пикантны для светских бесед.
Князь Инферно понимает мое молчание по-своему. Устало вздохнув, он начинает говорить:
-- Ты призвал меня веков пять или семь назад. Обошелся тогда, между прочим, без всяких гнусных печатей…
-- Тяжелые времена, -- развожу я руками.
-- Бессмертный человек, призвавший и подчинивший члена семьи Инферналес голой силой. Признаюсь, ты тогда впечатлил меня, и в награду я обучил тебя искусству соблазнения замужних женщин. Кстати, как твои успехи?
Я не отвечаю, но при мысли, что одна замужняя красавица ждет меня сегодня вечером в гости, губы трогает улыбка.
-- Вижу, они есть, -- усмехается довольный демон. -- После этого ты назвал цель моего призыва. Ты просил найти в Нижних пределах душу одной сучки.
Заинтригованный, я подаюсь вперед.
-- Как ее имя?
Асмодей качает бараньей башкой.
-- Давно это было, такие мелочи тем более не запоминаю. Пламя Инферно дарует невыносимые муки и уродует души до неузнаваемости, а грешники цепляются за любую возможность спастись. Потому я даже не пытался найти ту сучку.
Я расстроенно откидываюсь на спинку кресла. Кажется, словно единственная нить света, которая может разогнать тьму над этим делом, ускользает.
-- Я посоветовал тебе призвать Марбаса, Аамона или Ботиса, которые могут открыть тайны прошлого, настоящего и будущего, или любого из губернаторов, которые заведают душами грешников. Но ты отказался, якобы потому, что у тебя появилась идея получше. Ты изгнал меня обратно в Инферно, и уже там я узнал, что ты отправился на поиски, которые затянулись на века.
-- И что же я искал?
Взволнованное сердце ускоряет бег, древняя душа прислушивается, словно сейчас ей откроют тайну смысла нашей жизни.
-- Ты искал власти, -- пожимает плечами демон. -- Власти над Смертью.
Тени под моими ногами взволновано перешептываются. Я делаю глубокий вдох.
Выходит, я ввязался в авантюру со спасением дочерей Мары именно из-за ее гримуара Смерти. И все ради какой-то девицы, имени которой я теперь даже не помню.
Если бы раньше кто-нибудь сказал бы мне, что я рискну своим бессмертием ради другого человека, я бы посмеялся над этой ересью. Но теперь...
Кто эта девушка такая?
Память отказывается отвечать. Я устало потираю переносицу и, чтобы как-то отвлечься, бросаю на князя Инферно недовольный взгляд.
-- Ты что-то лепетал про мой долг, но на деле не смог исполнить простое поручение.
Рога на звериных бошках вспыхивают от негодования.
-- ТЫ ПРИЗВАЛ НЕ АБЫ КОГО, А ПЕРВОГО КОРОЛЯ! ЛЮБОЙ, КТО ОТРЫВАЕТ МЕНЯ ОТ КОРОЛЕВСКИХ ДЕЛ, ОБЯЗАН ЗАПЛАТИТЬ ЗА ЭТО ДУШОЙ!
-- Потухни, Модя, -- не удержавшись, я закатываю глаза. -- Ты сам признался, что я эвоцировал и изгнал тебя голой силой. Кто ж тебе виноват, что ты такой слабак?
Асмодей, стоя на границе печати в полный рост, наклоняет ко мне все три страшные королевские морды. Мои невооруженные глаза упускают момент передвижения князя Инферно.
-- Зайди в печать и повтори свои слова, нахальная обезьяна.
Звериные головы многообещающе фыркают пламенем.
-- Я бы мог, -- усмехнувшись, я поднимаю на глаза демону гримуар Тьмы, -- но не люблю усложнять.
Асмодей сверлит меня гневным взглядом. Покосившись на Божественную книгу заклинаний, он наконец отступает.
Похоже, соседство по тюремной камере с самой Тьмой пугает даже демонических королей.
-- Чего ты хочешь, Кроули? -- скрестив руки, спрашивает князь Инферно.
-- Для начала, ответов. Ты знаешь, кто похитил дочерей Мары или где они могут находиться?
Асмодей усмехается.
-- Не тому демону ты задаешь такие вопросы.
-- Отвечай прямо.
-- Нет и нет, -- поморщившись, выдает демон.
Я разачарованно вздыхаю. Это было бы слишком просто.
-- Тогда как насчет Земных церквей? -- решаю я зайти с другой стороны. -- Почему освященная вода и религиозные служители не могут навредить мне, а имя их божка, упомянутое вскользь гоблином, оставляет ожоги?