Стоит в дверном проеме гостиной показаться Гоголевскому носу, как в него тут же упирается ствол шестизарядного револьвера "Стрелок МК-4" с характерным названием "Единорог".
-- Калибр четыреста сорок четыре "Магобой", -- пальчик с дорогим маникюром взводит курок. -- Его еще называют "первой любовью магов", потому что дырявит любые щиты на раз.
-- Как вульгарно, -- хмурится Гоголь. -- Но мне нравится!
Клеймо на ладони внезапно начинает жечь. Краем глаза Мейфей замечает, как ее тень на стене подносит револьвер к голове. И, к ужасу дроу, ее собственная рука повторяет за тенью!
Девушка тут же накладывает заклинания магического покрова и физического усиления. Но рука, подчиненная чужой воли, упирает ствол под челюсть. Тогда Смертоносная Красота активирует артефактный кулон.
Белая вспышка развеивающего заклинания озаряет гостиную. Животный ужас захлестывает Мейфей, потому что амулет, за который она выложила почти десять тысяч рублей, срабатывает вхолостую!
-- Кто-то забыл условия нашего договора, -- усмехается Гоголь и по-хозяйски усаживается на роскошный бархатный диван цвета индиго. -- Ты не можешь навредить мне, пока я не отдам тебе долг.
Прикусив от злости губу, дроу делает единственное, что позволяет ей тень. Девушка роняет револьвер и отпрыгивает от него, как ошпаренная.
Шальной взгляд мечется от Гоголя к дверям. Нет, гордые дочери Мелунд никогда не убегают!
Метнувшись к преддиванному столу, Мейфей хватает свой телефон. Гоголь даже не пытается ей мешать, лишь с любопытством разглядывает неоклассический интерьер.
Наконец телохранитель-подручный поднимает трубку.
-- Асай? Вы с Линаем внизу? Неужели?! Так какого беса в моей гостиной сидит чужак?! Живо поднимайтесь, бесхвостые псы!
Отключившись, Смертоносная Красота опаской бросает взгляд на Гоголя. С их последней встречи в нем что-то изменилось…
-- Как…
-- Как я нашел твою квартиру? -- с усмешкой перебивает дворянин. -- Или как проник сквозь магические барьеры?
-- Как ты так быстро взял Второй ранг? -- терпеливо спрашивает дроу.
Гоголь удивленно хлопает глазами. Пока мальчики в пути, его нужно занять разговором.
Чувствуя, что вожжи возвращаются в ее руки, Мейфей грациозно присаживается в кресло. Дроу все еще под защитой магического покрова, ее тело все еще усилено заклинанием. Но Гоголь все равно внушает животный страх, к которому неожиданно примешивается… возбуждение.
Приходится даже прочистить горло, чтобы унять дрожь в голосе.
-- Я не чувствую твою ауру, -- говорит наконец Смертоносная Красота. -- Ты скрыл ее от меня. Но для этого тебе нужно превосходить меня по рангу.
Мейфей наклоняется к Гоголю и переходит почти на шепот:
-- С самых низов Первого ранга до Второго за два гребаных дня. Как?
На губах Григория играет лукавая улыбка.
-- Я могу показать…
Дворянин достает из кармана пиджака три толстых пачки купюр и бросает на стол.
-- …но сперва закрой мой долг.
Лицо дроу вытягивается от удивления, и это доставляет Гоголю удовольствие.
Внезапно в прихожей раздаются крики:
-- Госпожа! Мы здесь!
-- Где…
Длинноволосые дроу-телохранители в одинаковых костюмах влетают в гостиную. Двойные серебряные ножи оказываются в руках бойцов, но прежде, чем те успевают что-то сделать, Мейфей жестом останавливает их.
-- Все в порядке, -- говорит она. -- Посидите на кухне.
-- Госпожа, вы уверены?
Одного взгляда Смертоносной Красоты хватает, чтобы телохранители растворились в воздухе.
Беря себя в руки, девушка откидывается на спинку кресла и неспеша изучает фигуру Гоголя.
Он вламывается в ее дом, ведет себя здесь, как хозяин, и не выказывает и тени былого страха перед главой одной из самых многочисленных преступных группировок нелюдей. Даже больше.
Мейфей может позволить себе жесткий властный тон с любыми другими должниками, со своими подручными и даже некоторыми дворянами. Но только не с Гоголем.
Взгляд дроу падает на пачки купюр. Это первый случай, когда Григорий отдает по долгам, да еще и в срок. Ей бы радоваться, но покоя не дает этот бесов договор.
Гоголь собирается поймать Мейфей в ловушку, она понимает это, но у нее просто нет выбора. И Гоголь это знает.
-- Я спешу, -- говорит хмурый дворянин. -- Ты не последняя женщина, которая ждет меня в гости.
-- Я и не ждала, -- деланно фыркает Мейфей, пытаясь скрыть неожиданный укол ревности.
Ревновать? Гоголя? С чего вдруг?