На полпути к спальне силы покидают меня. Четыре договора, бессонная ночь и заклинание ранга Мастера -- это перебор для моего жалкого Второго уровня.
Я падаю на диван в гостиной и заворачиваюсь в пальто. Но, похоже, отдых мне не светит.
Под боком умещается чья-то пятая точка. Желудок сводит от соленого аромата.
-- Ну же, Гриша, попробуй! После тяжелой ночи нужно хорошо покушать, чтобы восстановить силы!
А ведь и правда. Благодаря еде магическое истощение проходит быстрее.
Я поворачиваюсь и принимаю угощение в виде бутерброда с икрой. Маргарита, улыбаясь, облизывает пальчики от масла.
Ее хитрые лисьи глаза пристально следят за моим взглядом. А он блуждает по ее соблазнительной фигуре, которую совсем не скрывает тонкий короткий халатик.
Когда мачеха закидывает одну ногу на другую, халат чуть задирается и показывает, что на Маргарите нет белья.
Прожевав, я отмахиваюсь:
-- Благодарю. А теперь прочь! -- я поворачиваюсь на бок. -- Никому не шуметь, не чавкать, не дышать. Я буду спать!
Маргарита возвращается к столу. Зная, что я наблюдаю краем глаза, она покачивает бедрами.
-- Смотри, не проспи бал в честь совершеннолетия своей невесты, о великий патриарх!
-- Убирайся к воронам, женщина! Я же сказал... какая еще невеста?
Я резко сажусь на диване. Усталость как рукой снимает.
За столом сидит Анна. Одетая в домашние шортики и маечку, она беззаботно покачивает ножкой.
-- Ольга Бурановна Зимина, -- хмурится сводная сестра. -- Ты и ее забыл? Ты же так ждал ее совершеннолетия!
-- Зачем ждал?
Анна пренебрежительно пожимает плечами.
-- Ну, она же красавица, умница, дочь богатого рода, выдающийся талант в магии и...
Последняя причина приходит сама. Память тела говорит, что свадьба в Российской империи разрешается только с восемнадцати лет.
Сдается мне, юный Гоголь ждал не свадьбы, а первую брачную ночь...
Анна бросает взгляд на мать. Маргарита, помявшись, заканчивает за дочь:
-- Ты собирался шантажировать ее отца, патриарха Зиминых.
Брови сами собой лезут на лоб. Я невольно присвистываю.
Говорят, юный Гоголь умер своей смертью?
Смешно.
-- Во сколько, говоришь, будет этот бал?
Подорвавшись на ноги, я подлетаю к столу и закидываю в рот еще один бутерброд с икрой. Вороны побери, почему они такие маленькие?!
-- Я не говорила, -- Анна скрещивает руки под зрелой грудью. -- И мы на него не приглашены. Ты понятно почему, а нас с мамой ничего… кхм, почти ничего с Зимиными не связывает.
Я пропускаю оговорку мимо ушей и всплескиваю руками:
-- Так ведь в этом самое веселье: заявляться туда, где тебя не ждут!
Переглянувшись с дочерью, Маргарита робко замечает:
-- Но у нас ведь даже нет подходящих платьев… Придется возвращаться в поместье... А Остап с первой ночи в отеле не вылезает из мини-бара...
-- Пустяки, -- отмахиваюсь я. -- Купите платья в магазине при отеле. И не скупитесь: платим не мы!
Оставляя позади двух растерянных женщин, я спешу вон из номера.
Нужно же еще приготовить подарок для моей невесты!
Глава 9. Бал лицемеров 2
-- Наши враги делают все, чтобы проиграть.
Высокий, мускулистый, косой сажени в плечах, с коротким ежиком светлых волос и густой ухоженной бородой. Тело лесоруба или борца с быками, но стать столбового дворянина. Ему можно одинаково дать как двадцать пять лет, так и сорок пять.
Таков патриарх Зиминых, граф Буран Казимирович.
-- Простите? -- хмурится Вячеслав Ледовикин, глава родовой гвардии Зиминых.
Высокий, не ниже патриарха, такой же могучий, но гладко выбритый. Голова с прямыми углами челюсти и висков напоминает обтянутую кожей квадратную коробку.
-- Какой главный принцип победы? -- спрашивает патриарх.
Он стоит к начальнику своей гвардии спиной, все его внимание приковано к пьедесталу перед ним. Потому Ледовикину остается только гадать о выражении лица патриарха. Но, судя по тону, он о чем-то раздумывает.
-- Идти туда, где не ждут, и атаковать там, где не подготовились, -- отвечает глава гвардии.
Зимин кивает.
-- Но мы ждали их, -- говорит он. -- Когда еще подорвать мои авторитет и репутацию, как не на дне рождения моей дочери?
Ледовикин ничего не отвечает. Лучше возможности для врага и придумать сложно. А врагов у Бурана Казимировича, прямолинейного правдоруба и упрямца, хватает, чтобы отсылать им поздравления на день рождения почти каждый день в году.
-- Они даже предупредили нас, -- продолжает граф. -- И мы подготовились.