От простого присутствия князя Инферно поместье Гоголей содрагается и тяжело вздыхает скрипящими половицами, ставнями, дверьми.
Мохнатые копы, гигантский живот, широкие плечи, грязно-серая кожа и трехметровый рост.
Бычьи рога чешут потолок. Баранья голова фыркает пламенем. Уродливое человеческое лицо оглядывает гостиную и презрительно кривится.
-- Любопытное заклинание, -- бросает наконец князь Инферно. -- Но без Божественного гримуара ты бы не смог запечатать и инфернальных вшей.
Я состраиваю сочувственную гримасу.
-- Не расстаивайся, Модя. С его помощью смогли запечатать даже меня.
Все три демонические головешки выпучивают глаза, а из ноздрей бьют струи пламени.
Асмодей делает в мою сторону шаг и выпускает обжигающую демоническую ауру. Я улавливаю искривления в потоках маны, вызываемые волей князя Инферно, которые обычно бывают при создании магических печатей.
-- КАК ТЫ НАЗВАЛ МЕНЯ?! ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ИНФЕРНО И ПЕРВОГО…
Своими манипуляциями демон не добивается ничего страшнее тления паутины и угрожающего скрипа старых половиц под своей гигантской тушей.
Осознав это, демон затыкается и бросает полный ненависти взгляд себе под копыта. Там мои верные тени формируют витиеватый рисунок личной печати подчинения тридцать второго старшего духа из семейки Инферналес.
Демону не покинуть ее границы.
Печать также не позволяет демону применять его магию. И именно она подчинит духа воли заклинателя и заставит исполнить любую его прихоть.
Осознав свое положение, Асмодей впивается в меня злобным взглядом. А затем с грохотом падает на пятую точку.
Мы становимся почти одного роста.
-- Ты все равно не сможешь подчинить меня без помощи той рыжей сучки.
Скрестив ноги, князь Инферно принимает скучающий вид.
К сожалению, он абсолютно прав. Подчинить старшего духа может только тот же заклинатель, что его и призвал. Наверняка здесь может помочь Божественный гримуар. Но явно не мой.
-- А я и не собираюсь подчинять тебя.
Асмодей удостаивает меня недоверчивым взглядом.
Когда тени подносят для меня кресло, я усаживаюсь поудобнее и продолжаю:
-- Я хочу всего лишь задать тебе несколько вопросов.
-- Ты еще за прошлые не расплатился, -- хмыкает человеческая голова, а бычья фыркает огнем.
-- Тогда просто повтори ответы на предыдущие.
Человеческое лицо демона удивленно вытягивается.
-- Стало быть, ты действительно не помнишь нашей прошлой встречи?
Я вкратце рассказываю Асмодею о нашей с Марой сделке и объясняю потерю некоторых, как оказывается позже, весьма ценных воспоминаний.
Затем приходится еще с минуту ждать, пока князь Инферно нахохочется. Мне даже становится немного неудобно.
-- Кто ж знал, что боги могут похищать чужие гримуары, -- говорю я в свою защиту.
-- А они и не могут! -- вытирая желтые слезы, усмехается демон. -- Гримуар -- это часть души, поэтому похитить его можно только вместе с ней. Это с твоим гримуаром Ворона что-то не так…
Осознав смысл своих слов, Асмодей по-новому оглядывает мою фигуру.
Он, разумеется, прав, но подробности моего становления чернокнижником слишком пикантны для светских бесед.
Князь Инферно понимает мое молчание по-своему. Устало вздохнув, он начинает говорить:
-- Ты призвал меня веков пять или семь назад. Обошелся тогда, между прочим, без всяких гнусных печатей…
-- Тяжелые времена, -- развожу я руками.
-- Бессмертный человек, призвавший и подчинивший члена семьи Инферналес голой силой. Признаюсь, ты тогда впечатлил меня, и в награду я обучил тебя искусству соблазнения замужних женщин. Кстати, как твои успехи?
Я не отвечаю, но при мысли, что одна замужняя красавица ждет меня сегодня вечером в гости, губы трогает улыбка.
-- Вижу, они есть, -- усмехается довольный демон. -- После этого ты назвал цель моего призыва. Ты просил найти в Нижних пределах душу одной сучки.
Заинтригованный, я подаюсь вперед.
-- Как ее имя?
Асмодей качает бараньей башкой.
-- Давно это было, такие мелочи тем более не запоминаю. Пламя Инферно дарует невыносимые муки и уродует души до неузнаваемости, а грешники цепляются за любую возможность спастись. Потому я даже не пытался найти ту сучку.
Я расстроенно откидываюсь на спинку кресла. Кажется, словно единственная нить света, которая может разогнать тьму над этим делом, ускользает.
-- Я посоветовал тебе призвать Марбаса, Аамона или Ботиса, которые могут открыть тайны прошлого, настоящего и будущего, или любого из губернаторов, которые заведают душами грешников. Но ты отказался, якобы потому, что у тебя появилась идея получше. Ты изгнал меня обратно в Инферно, и уже там я узнал, что ты отправился на поиски, которые затянулись на века.
-- И что же я искал?
Взволнованное сердце ускоряет бег, древняя душа прислушивается, словно сейчас ей откроют тайну смысла нашей жизни.
-- Ты искал власти, -- пожимает плечами демон. -- Власти над Смертью.
Тени под моими ногами взволновано перешептываются. Я делаю глубокий вдох.
Выходит, я ввязался в авантюру со спасением дочерей Мары именно из-за ее гримуара Смерти. И все ради какой-то девицы, имени которой я теперь даже не помню.
Если бы раньше кто-нибудь сказал бы мне, что я рискну своим бессмертием ради другого человека, я бы посмеялся над этой ересью. Но теперь...
Кто эта девушка такая?
Память отказывается отвечать. Я устало потираю переносицу и, чтобы как-то отвлечься, бросаю на князя Инферно недовольный взгляд.
-- Ты что-то лепетал про мой долг, но на деле не смог исполнить простое поручение.
Рога на звериных бошках вспыхивают от негодования.
-- ТЫ ПРИЗВАЛ НЕ АБЫ КОГО, А ПЕРВОГО КОРОЛЯ! ЛЮБОЙ, КТО ОТРЫВАЕТ МЕНЯ ОТ КОРОЛЕВСКИХ ДЕЛ, ОБЯЗАН ЗАПЛАТИТЬ ЗА ЭТО ДУШОЙ!
-- Потухни, Модя, -- не удержавшись, я закатываю глаза. -- Ты сам признался, что я эвоцировал и изгнал тебя голой силой. Кто ж тебе виноват, что ты такой слабак?
Асмодей, стоя на границе печати в полный рост, наклоняет ко мне все три страшные королевские морды. Мои невооруженные глаза упускают момент передвижения князя Инферно.
-- Зайди в печать и повтори свои слова, нахальная обезьяна.
Звериные головы многообещающе фыркают пламенем.
-- Я бы мог, -- усмехнувшись, я поднимаю на глаза демону гримуар Тьмы, -- но не люблю усложнять.
Асмодей сверлит меня гневным взглядом. Покосившись на Божественную книгу заклинаний, он наконец отступает.
Похоже, соседство по тюремной камере с самой Тьмой пугает даже демонических королей.
-- Чего ты хочешь, Кроули? -- скрестив руки, спрашивает князь Инферно.
-- Для начала, ответов. Ты знаешь, кто похитил дочерей Мары или где они могут находиться?
Асмодей усмехается.
-- Не тому демону ты задаешь такие вопросы.
-- Отвечай прямо.
-- Нет и нет, -- поморщившись, выдает демон.
Я разачарованно вздыхаю. Это было бы слишком просто.
-- Тогда как насчет Земных церквей? -- решаю я зайти с другой стороны. -- Почему освященная вода и религиозные служители не могут навредить мне, а имя их божка, упомянутое вскользь гоблином, оставляет ожоги?
-- И вновь ты задаешь вопрос не тому демону! Я могу сделать тебя непобедимым, убить любого твоего врага или обучить тайнам магической арифметики и геометрии, которые сделают тебя величайшим заклинателем! -- князь Инферно вздыхает, словно признание дается ему с огромным трудом. -- Но я не умею смотреть в суть вещей и я не всеведущий, как мои братья.
-- Значит, ты не знаешь, в чем дело?
-- Могу только предположить, -- пожимает плечами Асмодей, -- что местные церкви на деле далеки от своего бога. И только слова силы из уст истинно верующих обжигают твою гнилую душонку, Кроули.
Слова демона оставляют на обиженной душе осадочек. Несмотря на звание Магистра в Школах Темных искусств и Проклятий мне удается сохранить если не первородную белизну, то удовлетворительную серость своей души. Чем не могут похвастаться большинство других колдунов и ведьм.