Черт! Дед смертельно болен, источник практически распался и сжирает его изнутри.
— Здравствуйте, — произнес я, отзывая диагностический щуп.
— Привет, — скривил дед в улыбке губы. — Денег нет, вещей не имею, квартиру арендую. Можешь кредиторам так и передать.
— А производство? — поинтересовался я.
— Так на нем долги, — хмыкнул мой собеседник, маскируя внутреннюю боль. — Могу переписать, не вопрос.
— Большие? — насторожился я.
— Долги-то? — переспросил дед, прикрыл глаза, а потом ответил: — Тыщ двести наберется, это без учета налоговых задолженностей.
— Многовато, — поморщился я. — А как же тогда «Промышленник» объявление о продаже напечатал?
— Так, ты не от кредиторов, — сделал вывод дед и кивнул внутрь квартиры, — проходи!
Сергей Сидорович меня сильно удивил! Честное слово, ну никак не ожидал такого поворота. Как только дверь захлопнулась за моей спиной, то сразу почувствовал изменение в магическом поле, но не понял, что к чему. Правда, щиты активировал, приготовился к отражению атаки. Дед же, усмехнувшись, проводил меня в свой кабинет. Не сказать, что обстановка поражает роскошью, но обшарпанная мебель в прихожей не гармонирует с толстым ковром на полу, письменным столом из мореного дуба, большим телевизором, ноутбуком, диваном и креслами из натуральной кожи высшего качества.
— За знакомство? — предложил Сергей Сидорович, открывая бар и доставая пузатую бутылку дорогого коньяка и пару бокалов. — Кстати, вы так и не представились. Согласитесь, это не совсем правильно.
— Жергов Станислав Викторович, глава клана «Парфюмеров», — ответил я и опустился в предложенное кресло.
— «Парфюмеров»? — переспросил дед, но подтверждения дожидаться не стал, а вытащил пробку из бутылки и сказал: — Ванулин Сергей Сидорович, глава клана «Чистый воздух». Специализировались по уборке в домах и квартирах, имели производства по изготовлению орудий труда, для, разумеется, собственного профиля.
Поставив бокал передо мной на низенький столик, господин Ванулин щедро плеснул в него коньяка. Моя диагностическая сеть мгновенно взвыла предупреждением. Напиток непростой, с примесями магического зелья. Диагностика показала, что посыл направлен на сговорчивость, откровение и доброжелательность по отношению к составителю напитка. Ну, явно возникают вопросы к хозяину квартиры.
— А вы хитрец, — взял я бокал и поболтал в нем коньяк, смотря как тот медленно сползает по стенкам, — хорошее зелье сделали, на грани запретного, но предъявить ничего нельзя. Скажите, а как смогли свой источник замаскировать, чтобы он транслировал о вашей скорой смерти?
Горлышко бутылки звякнуло о край бокала, в который для себя Сергей Сидорович коньяк наливал.
— Так не трудно догадаться, — мой собеседник обвел кабинет рукой, а потом добавил: — Насчет зелья не правы, это элитный коньяк, он на участников застолья действует одинаково.
Неужели ошибся? Быть того не может! Понюхал напиток и прикрыл глаза, а потом разложил компоненты на составляющие. Признаю, купажист являлся высшим мастером своего дела. С таким напитком я не сталкивался.
— Простите, и в самом деле ошибся, — улыбнулся я и спросил: — А напиток-то какого года?
— Понятия не имею, — хмыкнул дед. — Вы слишком подозрительны и выкрутили свою восприимчивость на максимум. Щиты продолжаете держать, готовы в любой момент ударить. Согласитесь, так на переговоры не ходят. Но вам простительно, обо мне ничего не знаете, а мне о вас приходилось слышать. Только не спрашивайте откуда, — прищурился господин Ванулин. — Насколько понимаю, готовы выкупить производство туалетной воды, чтобы выпускать духи и подтвердить статус клана. Верно?
— Вопрос в стоимости, условиях и возможностях вашего производства, — не стал я спорить, понимая, что первый раунд переговоров проигран полностью.