- А нельзя было действовать не так... откровенно вызывающе? - Алек снова поморщился. И как бы не убеждал себя мужчина, что это - просто работа, неприязнь к ситуации все же оставалась.
- Время! - сказала, как отрезала, Мзриен, - у нас совсем нет его! Мы не можем позволить себе долго раскладывать сведения по полочкам, как это было с теми бандитами. Нужно уложиться в тот срок, что мы едем к тюрьме. Поэтому - только так, - её лицо на мгновение скривилось в гримасе отвращения, - иначе сортировать полученную информацию пришлось бы гораздо дольше. Смотри сам, - она сбросила ему единым пакетом основные выжимки планов Игуса относительно них самих, а так же самый главный факт: их друзья пока живы и вполне могут быть освобождены.
Алек быстро просмотрел данные, пока Мэриен лёгким касанием внесла корректировку в память стражника. Благо, тут работы было мало: только заставить забыть несколько последних минут.
- Хорошо ты его приложил. Если бы не кольчужный воротник - быть бы ему с переломанной шеей, - то ли одобрительно, то ли насмешливо проговорила женщина.
Её спутник не обратил на эти слова никакого внимания. Он разжал кулак Игуса и внимательно рассматривал пакетик со снотворным. "Надо будет потом исследовать. Хотя бы с помощью анализатора" - подумал он, а вслух сказал:
- Ну что, скоро мы там подъедем к местной киче? Пожалуй, пора антураж наводить - в кандалы заковываться.
- Зачем? - со смешком ответила Мэриен, - они сами прекрасно справятся. Ты только понадёжнее нож спрячь, чтобы не нашли. Наши виброножи их металл легко берут. Вот пусть и попыхтят, заковывая нас сами. Я их сейчас в себя приведу, установку на выполнение задачи сделаю, притворимся, что спим - и вперёд. Пусть Игус думает, что это его снотворное так хорошо подействовало. Хоть порадуется напоследок.
- А как же нейросеть? Вернее, её отсутствие?
- Сейчас он и не вспомнит о ней. А потом... Потом видно будет.
Алек внимательно посмотрел на жену. Она далеко не всё передала ему из того объёма информации, что получила из мозгов безопасника. Но, зная её, Алек уже понял, что Игус вряд ли останется жить. За что-то Мэриен его невзлюбила. Но вслух сказал только:
- Тогда работаем! Максимально аккуратно.
- Не учи учёного, командир, - весело ответила Мэриен, но тут же собралась и стала продуманно программировать будущую "память" врага.
***
Алек задумчиво поглядывал на эту самую любимую и несносную женщину в мире. С одной стороны, этот её пассаж с поцелуем несколько выбил землянина из колеи: какому мужчине понравится, когда его жена прибегает к подобным ... вариантам действия. И хотя понятно, что в каждом случае выбирается наиболее действенный метод, осадок в душе остаётся. Пусть даже, на какое-то короткое время.
С другой - эта решительность и действенность Мэриен его радовала. Слишком индифферентно вела себя жена, как будто полностью отдавая в руки командира абсолютно все решения.
Он знал, насколько сильна и активна может быть его жена. Но знал и насколько она опасается задеть его гордость, показав все свои способности. А это тоже вставало между ними как некая тонкая, почти неощутимая, но реально существующая стена. И очень хотелось, чтобы ничего такого не было. Чтобы Мэриен не оглядывалась на его мужское самолюбие, а принимала ответственность наравне с ним. В конце концов, каждый член экипажа должен выкладываться по полной при выполнении задания. А не филонить по тем предлогом, что все решения должен принимать только командир. У Мэриен же с этим были проблемы. Чисто психологические заморочки. Те самые тараканы в голове, от которых не застрахован даже самый мощный интеллект. И которые заставляли её частенько просто сознательно самоограничиваться, чтобы только не вызвать комплекса неполноценности у кого-то из близких людей.
Глупенькая... Он и так знает о собственной жене всё и ещё немножко. А она иногда начинает сомневаться, стоит ли применять весь арсенал способностей, чтобы только не уязвить никого!
Ещё с одной стороны, Алека тревожила эта быстрая смена эмоций жены. Такое состояние бывало, только когда Мэриен находилась в полном и безоглядном бешенстве: повышенная язвительность сменялась удивительной сдержанностью, потом снова сарказмом и наоборот.
Что случилось такого страшного с экипажем "Эви", что привело в ярость его жену? При том, что она слишком старательно прятала эти эмоции, настолько тщательно, что только знающий её "от" и "до" Алек мог понять ситуацию...
Ломая голову над всеми этими заморочками, Алек не сразу обратил внимание, что Мэриен откинулась на спинку сидения и глубоко взохнула: