Гостиная, напротив, сделана по западному образцу, полы из твердой древесины, крепкие стены. Семье моих хозяев явно очень нравится западная мебель, но вот что с ней делать, они пока не совсем уяснили. В моей гостиной целых пять тяжелых кресел, большой диван, обеденный стол, кофейный столик, телевизор и буфет для фарфора, и между ними – редкие островочки свободного пространства, точно на плавучем рынке в Венеции. Но даже здесь нет ни шкафов, ни книжных полок, и мне приходится раскладывать свое добро маленькими муравьиными холмиками, которые то и дело вываливаются из разных мест и углов и осуждающе глядят на меня из-за дивана. Я человек довольно неуклюжий и теперь живу в постоянном страхе что, если ударюсь ногой о кофейный столик? Поскользнусь о слишком мягкое кресло? Венец моих кошмаров – тот, в котором я проваливаюсь через бумажную стену.
Совсем скоро, в 6 часов, будет ужин – кульминация 4-часового похода по магазинам и 3-часового стояния у плиты. Стол скрипит под тяжестью десятка изощренных блюд. Для каждого за столом накрыто красивое место с хрупкими фарфоровыми мисочками и крохотными чашечками для разнообразных гарниров. Принятие пищи происходит по принципу тщательно поставленного балета: тофу с кунжутом окунается в голубую мисочку с соевым соусом и рыбной стружкой, но ни в коем случае не с маринованным имбирем. Кабачок поливают майонезом, но никак не маслом. Чашку с рисом можно поднимать к лицу, но не вздумайте склонять лицо над чашкой – это неслыханная грубость. И никаких салфеток на столе: Юкико считает, что тем, кто умеет вести себя за столом, они просто ни к чему.
Дзюнко стучит мне в дверь почти в полночь. Я весь вечер учила японский; мозги разбухли, точно их мариновали в антитараканной жидкости. Я утратила последнюю способность соображать.
Дзюнко признается, что на днях ходила на сумо и познакомилась с ёкодзуной*.
«Ёкодзувд», – нетерпеливо повторяет она, так и не дождавшись моей реакции.
Речь об одном из трех лучших сумотори** Японии. Дзюнко даже немного с ним поболтала.
После поединка его танимати*** отвел ее в сторонку и предложил написать борцу письмо. Оказалось, молодой ёкодзуна ищет жену. Так как он родился в Америке, Дзюнко хочет написать ему по-английски. И ей нужна моя помощь.
____________________
*Букв, перевод – великий чемпион.
** Борец сумо.
*** Патрон команды борцов.
Если честно, я рада. Все-таки есть от меня хоть какая-то польза. Достаю листок бумаги и пишу: «Здравствуйте. Благодарю за прекрасный вечер. Как здоровье?» – и еще несколько строчек обнадеживающей льстивой чепухи. Кладу письмо в конверт, и Дзюнко ставит свою подпись. Она очень довольна. Может; сегодня у меня, наконец, появился друг?
«Родителям не говори», – заявляет она на пороге.
«Ладно», – по глупости соглашаюсь я.
Лишь в полдень следующего дня во время чистки маленьких луковиц до меня доходит, что же я наделала.
«Дзюнко, – признается мама-сан многозначительным шепотом, – увлеклась сумотори. Он ёкодзуна». Она не на шутку удивлена, что мне известно, кто такой ёкодзуна. Гэндзи очень обеспокоен. Разумеется, Юкико уверена, что я не стану поощрять интерес Дзюнко.
Кажется, пора во всем признаться. И, по правде, я больше всего боюсь не Гэндзи, а Юкико. Минутное колебание – и подходящий момент утерян.
„Ни в коем случае”, – отвечаю я, с усиленным усердием снимая луковую шелуху.
Но потом мне все же становится любопытно: а что плохого в том, чтобы общаться с борцами сумо? В Японии лучшие борцы не только знамениты и купаются в деньгах, они к тому же регулярно входят в десятку самых сексуальных мужчин в стране.
Я, конечно, не стану спрашивать Юкико – лучше узнаю сама В Японии 32 школы сумотори и все они находятся в Токио. Ежедневные тренировки открыты для всех, даже для иностранцев, коль скоро те не поленятся встать в 4:30 утра ради этого зрелища Сумо и бейсбол уже давно соревнуются за звание национального спорта в Японии. Оба вида спорта как нельзя лучше удовлетворяют страсть японцев к спортивной статистике, хотя у сумо есть преимущества: так, борцам позволено несколько раз в течение карьеры менять имя, устраивать праздник в честь выигранного поединка, нового звания и даже новой стрижки. Окончательным голосом в пользу сумо является и то, что это чисто японский спорт. Сумо упоминается уже в ранних японских исторических хрониках. С начала V века нашей эры сумо стало придворным ритуалом и развлечением японцев. Другими словами, сумо – это уникальное японское явление.
Правда, в июле 1972 года уроженец Гавайев по имени Джесси Кахуалуа стал первым иностранцем, одержавшим верх в поединке сумо. Лишь 21 год спустя его протеже Чэд Роуэн был награжден титулом ёкодзуны – великого чемпиона.
После этого в страну хлынул поток иностранных сумотори. Борцы приезжали с Гавайев. Раньше в Японии слыхом не слыхивали о жестоких сквозняках и суровых зимах Алтайских гор Северного Китая, а теперь ряды сумотори наводнили молодые монголы с телами гладиаторов и затравленным, отчаянным выражением глаз. Видимо, просочился слух, что сумотори высшей категории независимо от исхода поединка получает больше президента Монголии. Начинающему монгольскому борцу оставалось лишь полюбить сырую рыбу и сменить имя (если прежде его звали, скажем, Цолмонбаяр Мунхбат или Арюнбаяр Унуряргал).
Я прибываю в школу, когда дворники потихоньку уступают место первым рядам служащих в одинаковых серых костюмах и с портфелями, спешащих начать очередной 15-часовой рабочий день. Борцы сумо встают раньше всех: тренировка начинается в 5 утра и обязательно на голодный желудок В сумоистской общине царит одна из строжайших иерархий в мире, это своего рода анклав феодализма в океане стеклянных небоскребов и сверхскоростных поездов. Ученики первыми выходят на круг, после чего каждый час их сменяют категории борцов по восходящей. В полдень устраивается перерыв, и новички помогают старшим принять ванну, терпеливо начищая тонны зыбкой ягодичной плоти и спинных мышц. По той же ранговой системе сервируют обед: младшие должны прислуживать, пока высшая каста предается чревоугодию. После обеда все удаляются для довольно продолжительного сна: считается, что это помогает переработать съеденное в жир. Ученики всецело в распоряжении старших по рангу, которые постоянно требуют, чтобы им сделали массаж, и весь день гоняют младших по всяким поручениям.
По сути ученики ничем не отличаются от европейских крепостных XV века: за все свои труды они получают лишь жилье и стол. Раздаваемые привилегии, возможно, покажутся тривиальными современному наблюдателю: право носить зонтик, шелковый пояс и хранить одежду в бамбуковом сундуке. Но у этих молодых людей лишь одна цель: выиграть достаточно поединков, чтобы подняться по статусу и присоединиться к высшей касте сумотори. Все хотят стать великими чемпионами, а своего добивается лишь 1 из 700.
Поскольку у борцов подозрительно маленькие животы и коротко остриженные волосы, делаю вывод, что попала на тренировку новичков. Школа выглядит на удивление скромно – не больше гаража на одну машину. Женщинам не разрешается ступать на площадку из утоптанной глины: это осквернение священной земли. Здесь всего один круг, на котором борются двое, в то время как остальные 16 окружили их и наблюдают за поединком. В сумо довольно простые правила: ни одна часть тела борца, кроме стоп, не должна касаться земли, и нельзя выходить за пределы круга. В теории существует около 70 приемов, помогающих свалить противника на землю, но обычно на тренировке борцы пытаются вытолкнуть друг друга за круг, иногда помогая себе кулаками.